Дар
Шрифт:
Вооружение- ускоритель антиматерии комбинированный с лазером мог уничтожить большинство кораблей с 2-3 выстрелов. Экипаж 10 человек, автономность-год. Это был современный вариант подводных лодок.
И сейчас это достижение технической мысли было практически бесполезно. Канонерка не могла ни перевозить грузы, ни людей. По сути это был истребитель переросток. Только в отличие от них она не была предназначена для входа в атмосферу Земли. Так что щедрость Горбовского не была такой уж запредельной.
Система навигации
Первой моей целью, несмотря на пожелания Горбовского, был Марс. Я очень хотел пообщаться с отцом. Вовсе не потому что любил его до безумия. Мы не разговаривали лет 20 и, я думаю не общались бы и дальше. Но отец проработал почти всю свою жизнь в ОИЯИ и большую часть времени в лабораториях Европы. Я считал, что есть неплохой шанс узнать новую информацию про свойства Камня. Да и познакомить свою девушку с родителями, усмехнулся я про себя.
Ингрид откровенно наслаждалась обстановкой. Она между делом зондировала магией устройство корабля, в запой читала энциклопедию, в основном разделы, посвященные медицине. А затем случилось страшное. Она добралась до архива сериалов и это вырубило ее на все то время, которое мы проводили в реальности.
Мы поднялись на последний перевал и перед нами открылась золотая степь Вестфолла. Над горизонтом виднелся ярко-оранжевый серп.
– Что это?
– с удивлением спросил я указывая пальцем.
– Око Бастет. Вокруг него вращается Мир. Если я правильно поняла, что-то типа вашего Юпитера.
– ответила Ингрид, не отрывая взгляда от карты. Я присвистнул. Так вот почему Квавар и Эрис оказывались каждую ночь в непредсказуемых фазах! Они наверняка тоже вращались вокруг Бастет, а не вокруг Мира.
– Почему такое название?
– Если зайти дальше на запад, когда Око видно целиком, вместе с черной полосой на экваторе, то он напоминает глаз Бога-кота. Бывшего главы пантеона.
Я обнял ее за талию и взглянул через плечо.
– Мы сейчас повернем на юг?
– Нет, дорога на юг есть только на картах. Ее давно уже занесло песком. Нам надо дальше на запад, вот сюда. В столицу кочевников, Кингсбридж - она показала на точку рядом с большим озером, расположенным почти в центре плато между Катрийским хребтом на востоке и горами Лерна на северо-западе. От озера на юг тянулась тонкая нитка реки. Палец волшебницы скользнул по ней.
– Мы спустимся по реке Тайн до моря и границы с Империей, так будет гораздо проще чем петлять по пескам.
Я щелкнул пальцами и порыв ветра отогнал налетевших мух.
– Ого, милый, ты научился магии жеста?
– Типа того.
– улыбнулся я.
В то время, когда Ингрид штурмовала исследовательской магией Камень и запоем смотрела все сезоны "Теории большой мультивселенной"
Ингрид была недовольна. Я отрывал ее от экспериментов. Да и все пятнадцать лет образования в ней протестовали против самой идеи смешения стихий. Но схватка в Аросе показала насколько ветер и огонь усиливают друг друга. Через несколько дней тренировок нам наконец-то удалось хоть что-то похожее на тот "компрессированный" файербол. А потом, случайно у нас получилось заклинание "Раскалённого ветра", когда я неверным движение рук призвал "порыв ветра" вместо "удушения".
На третий день пути по степи мы наконец-то встретили людей. Кибитки кочевников стояли частью прямо на тракте и мешали проехать. Голые грязные дети окружили нас смеялись и тыкали пальцами. Взрослые же, хотя и наверняка заметили нас издали, приближаться не спешили. Я краем глаза замечал, всадники натягивают тетивы на короткие кривые луки, стараясь при этом оставаться вне поля зрения. Ингрид говорила, что кочевники, как правило, дружелюбны. Но я оставался настороже.
Когда мы уже въехали в стойбище нам на встречу вышла чопорная старуха в закрытом черном платье до пят.
– Миледи, сэр,- она отвесила два сдержанных кивка.
– Вы как раз к пятичасовому кумысу.
Ингрид спрыгнула с козел и я последовал за ней. Она поклонилась, и я, на всякий случай, последовал ее примеру. Старуха улыбнулась одними глазами.
– Прекрасная погода, не правда ли?
– Да, мэм, как никогда!
– ответила ей Ингрид. Я никогда не был фанатом салонных бесед и предпочел промолчать.
– Пойдемте, все уже готово к приему.
– хозяйка повернулась к нам спиной и повела к самой большой и богатой кибитке.
Внутри противно пахло кислым молоком, несвежим мясом и лошадями. На невысоком столике, за который мы уселись по-турецки, стояли несколько пиал источавших непереносимую вонь и большой чугунный чайник. Дамы начали беседовать о погоде, затем как-то незаметно обсуждение перешло на столичную моду и распущенные нравы молодежи. Хозяйку ничуть не смущало, что к последней относимся мы с Ингрид. Я делал вид что пью кумыс и откровенно скучал. Напротив, меня сидел седой лысый старик в ламеллярной кирасе. Рядом с ним лежала сабля в украшенных золотом ножнах. Его глаза были полузакрыты, а лицо в свете углей казалось высеченным из дерева. Восклицательный знак над головой обещал начало очередного задания.