DarkKnights
Шрифт:
Мать-настоятельница тут же поприветствовала гостей и предложила им пройти за ней. Супруги, разумеется, согласились. Пока Софья вела гостей к сиротам, что сгруппировались подле святых сестёр у главного входа приюта, Алекс вся сжалась в комок. Если бы не верный Джерико рядом, что не отпускал её руку, девочка наверное заплакала. До неё долетали обрывки разговора матери-настоятельницы и гостей. Софья расписывала, как жители приюта рады их приезду, а дама настойчиво объясняла, что хочет непременно дочку, и желательно до пятнадцати лет. Наконец, гости приблизились к сиротам.
– Внимание, дорогие мои воспитанники, -
Александра тихонько всхлипнула – ей не послышалось. Сестра Лидия и сестра Анна увели девятнадцать мальчиков и одиннадцать старших девочек обратно на прогулку, а сестра Элизабет осталась с младшими девочками. Джерико уходил последним. На прощанье, словно предвещая самое дурное, он бросил на Алекс печальный взгляд, и девочка, поймав его, могла поклясться, что заметила слезы в его глазах. Александра же молилась, чтобы господа Секлер выбрали кого угодно из оставшейся дюжины девочек, только не её. Бог не должен был предать её.
Начиналось самое неприятное, через что сироты проходили уже не в первый раз. Их оценивали как товар – спрашивали имена, возраст, знания, интересы, смотрели на цвет глаз и волос, состояние рук и ног, в общем, замечали всё, вплоть до количества зубов в улыбке. Пока происходили смотрины, богатые господа успели представиться. Даму звали Лилит, и ей было тридцать восемь лет, а её муж – граф Николас Секлер, старше супруги на четыре года. Они жили в поместье в Бухаресте. Алекс знала, что этот город находится всего в трёх часах езды от Брашова, однако, если её заберут, навестить Джерико она уже не сможет. Их разделит вовсе не дорога, а положение в обществе.
Знакомство господ Секлер с претендентками заняло около часа, хотя обычно будущие родители проводили в приюте половину дня, а то и целый день. Но Николас и Лилит, видимо, решили не церемониться.
– Вот эта юная особа нам подходит, - совершенно равнодушно произнёс граф Секлер, махнув рукой в сторону Александры.
– Да, да, - подтвердила слова супруга Лилит, говоря с наигранным французским акцентом. – Настоящая ледышка, а без такого равнодушия в нашем обществе просто никуда.
Алекс чуть было не закричала в голос, чтобы опровергнуть их предположение. Она так старалась казаться забитой и скованной. Отвечала на вопросы через силу, выставляя себя невеждой, а им понравилось… Слёзы уже покатились по щекам, но все окружающие, конечно же, приняли это за выражение радости.
– Александра, поздравляю тебя, собирайся, - мягким и тёплым голосом произнесла мать-настоятельница, и на её глаза тоже навернулись слёзы. – Тебе так повезло.
Взор Алекс заволокло туманом, но она выдавила улыбку для своих новых родителей.
Александра поспешно собрала все свои личные вещи в небольшой рюкзачок и спустилась на улицу. Там её должен был ожидать Джерико, а девочка так надеялась обнять своего дорогого друга на прощанье. Однако стоило девочке появиться на пороге приюта, как Лилит Секлер схватила её под ручку.
– Куда это ты собралась, лапушка? – мягко улыбнулась женщина, прижимая
Граф Николас Секлер стоял немного поодаль, пересматривая документы на удочерение. На его лице застыла блаженная улыбка, будто он только что заключил удачный контракт.
– Я… могу попрощаться… с другом…?
– нерешительно попросила Алекс, бросив печальный взгляд на Джерико, что стоял на пороге яблоневого сада.
– Конечно, милая, - ответила Лилит, распуская свои объятия.
Воспользовавшись моментом, Александра бросилась к своему другу, не обращая внимания на Романа и его приятелей, что стояли неподалёку.
– Повезло тебе, кошка драная, аж завидно, - хмыкнул рыжий парень. – Слушайся своих родителей аристократов, а то посадят тебя в клетку.
– Замолчи, Роман, твоего мнения тут никто не спрашивал! – резко оборвал его Джерико, обнимая Алекс за плечи.
Рыжеволосый нехорошо усмехнулся, а затем удалился на игровую площадку вместе со своими прихлебателями.
– Спасибо, - улыбнулась девочка, обнимая Джерико. Она с трудом держала слёзы в себе. – Спасибо тебе за всё. Я никогда тебя не забуду.
– Ты будешь навсегда в моём сердце, мой котёнок, - произнёс юноша, и по его щеке скатилась скупая слеза. – Не стоит плакать, ты будешь счастлива.
– Я не говорю «прощай», я говорю «до свидания», потому что мы ещё встретимся, - шёпотом произнесла Александра, с трудом вырываясь из рук Джерико. Ещё бы немного и она точно села бы рыдать прямо на земле.
Алекс провожали всем приютом. И дети, которых она почти не знала, и добрые святые сёстры и мать-настоятельница, все махали ей на прощанье. Вместе с людьми, пока ещё незнакомыми, Алекс села на пассажирское сиденье возле Лилит. Машина тронулась, и через две минуты Приют имени Святого Гавриила скрылся за поворотом. Грусть мешалась с радостью, боль с непониманием, и даже мимолётные вопросы господ Секлер не отвлекали от глубоких, словно океан, раздумий.
Когда лимузин миновал костёл Святого Гавриила, девочка злобно взглянула на готическое здание и мысленно отреклась от Бога. Он обрёк её на муки, и этого Алекс простить не могла.
Алекс-котёнок, а теперь уже Александра Секлер, уезжала из ставшего родным детского дома в незнакомую жизнь, оставляя позади и святых сестёр, и мать Софью, и единственного, во всём ненавистном людском мире, друга, чьё имя и образ теперь стали раной в её душе.
========== В ночь с четверга на пятницу все сны сбываются ==========
Через три часа дорога из Брашова в Бухарест осталась позади. Алекс уснула где-то на середине пути. Ей снилось, как она, уже повзрослевшая, выпускается из приюта Святого Гавриила, а за воротами её ждёт Джерико. Пробудившись, она даже немного испугалась, обнаружив себя в какой-то незнакомой машине. Стычка с реальностью оказалась весьма болезненной.
Автомобиль остановился на территории большого особняка. В окно Алекс успела увидеть только высокий каменный забор со стальными воротами и зеленеющую живую изгородь с кустами роз и жасмина. Когда водитель открыл дверцу, Лилит поспешно вытолкнула Александру на улицу и сразу выбралась сама. Видимо во время поездок её укачивало. Николас вышел через другую дверь.