Даррелл. Тетралогия
Шрифт:
По моим прикидкам, к моменту, когда я выбрался из своего небольшого укрытия и двинулся в сторону столицы, близилось девять вечера. На рощу опустились сумерки, мешающие нормально передвигаться, ноги так и норовили запутаться в торчащих из земли корнях. Замерев на опушке, я внимательно осмотрел окрестности и направился в обход интерната и деревни в сторону тракта, ведущему к Миргороду.
В руке у меня лежала очищенная от листьев и сучков палка, заменившая оставленную на полигоне шпагу, ноги отсчитывали метр за метром, а впереди ждала столица.
Вскоре интернат и деревня остались
На мое счастье дождей не было уже неделю, сухая и относительно чистая дорога, стелилась под подошвами. Энергия магического поля подпитывала мышцы ног, позволяя поддерживать очень высокий темп длительное время. Усталости не было, но с каждым километром тела повышалась температура тела. Все в этом мире требовало свою цену.
Приблизительно через полчаса интенсивного бега пришлось раздеться по пояс. Пот ручьем стекал с раскаленного тела, грозя полностью промочить мою одежду.
Вскоре началась жуткая жажда. Воды с собой у меня естественно не было, а пить из из ручьев, периодически встречающихся по пути, я категорически не хотел — не хватало еще подцепить кишечную палочку или еще какую-нибудь дрянь. Пришлось терпеть, хотя давалось это с большим трудом.
Понять сколько времени пришлось потратить, чтобы добраться до столицы можно было только приблизительно, но по моим прикидкам с момента выхода из рощи прошло около четырех часов. Если я догонял кого-то, то приходилось сходить с маршрута и огибать ненужных свидетелей. Бегущий по вечерней дороге мальчишка, от которого валит пар — запоминающееся зрелище.
Ближе к Миргороду скорость я естественно сбросил — люди начали встречаться слишком часто, от всех не спрячешься. Пришлось идти как обычный путник, благо осталось недалеко.
К тому часу, когда стали видны первые лачуги, плотно заполнившие окраины столицы, окончательно стемнело, что могло сильно помешать ориентироваться в городе. Та примитивная схема, что начертил мне паренек из второй группы, содержала в себе только основные крупные улицы, так что именно их я и собирался придерживаться, вот только жутко хотелось пить и когда я наконец вошел в черту города, то первое, что сделал — выпытал у какого-то пьяницы, где находится ближайший колодец.
Дурнопахнущий мужик чего-то невнятно мямлил, активно жестикулировал, но все же направил меня в нужную сторону.
Улица, если ее можно было так назвать, представляла из себя хаотичное нагромождение землянок, избушек, хибар, трудно различимых в тусклом свете луны и звезд. Ни фонарей, ни костров. Даже горящих в окнах свечей или лучин, я почти не замечал. Грязь, мрак и запустение. Наверняка днем все выглядит не столь безрадостно, но ночью окружающие меня строения казались заброшенными.
Единственным зданием, возле которого жизнь не только не замерла, но я бы сказал, била ключом, был трактир, бар, увеселительный дом — можно как угодно называть место, где люди по вечерам пьют, поют песни и бьют друг другу морды. К сожалению, искомый колодец располагался как раз на небольшой площади перед этим заведением. И если бы не жуткая жажда,
Возле входа в трактир горело два костра, на которых жарилась или скорее обугливалась какая-то еда. Тени, порождаемые огнем плясали по улице, скручиваясь в причудливые фигуры, и вновь рассыпались тучей мелких пятен, чтобы через секунду собраться в новый образ.
Испускаемого кострами света хватало, чтобы рассмотреть двух мужчин, стоящих возле колодца. По уму стоило дождаться пока они закончат разговор и спокойно утолить жажду, но, во-первых, я понятия не имел сколько они тут будут дискутировать, а во-вторых, сил терпеть пустыню в горле не было никаких. Так что я просто пробрался к колодцу, и пробубнив что-то вроде приветствия, сбросил в воду ведро, привязанное к вороту веревкой.
— Ты че тут забыл, пацан? — с пьяным недоумением посмотрел на меня один из выпивох.
— Мамка за водой послала, — пересохшим голосом ответил я, берясь за подъемный рычаг.
— А ведро твое где?
— В руках унесу, — сосредоточенно крутил я железный ворот.
— А ты смешной, — гоготнул второй. — Пшел отсюда, пока по шее не получил, не видишь взрослые разговаривают.
— Я быстро, — ведро уже было близко к деревянному бортику колодца.
— Ах ты щенок! Старших не уважаешь?! — замахнулся на меня один из мужиков, отчего мне пришлось отпустить ворот и уклониться от удара.
— Да вашу Машу, — разозлился я, слушая, как раскручивается цепь с ведром — Кабзда вам, алкаши.
Желанная влага была так близка, а теперь вновь отдалилась на величину глубины колодца, и это меня настолько взбесило, что я не сдержался. Несколько быстрых движений, подсечка, и вот лицо первого мужика встретилось с моим коленом, что-то хрустнуло, а я уже обошел второго, ударил под опорную ногу и немного подтолкнул его вперед. Глухой удар возвестил меня о том, что бревна колодца и голова незадачливого пьяницы познакомились поближе.
На то, чтобы уложить отдыхать двух подвыпивших граждан, ушло меньше минуты. Возможно, они на утро и не вспомнят о ночном происшествии, так быстро все произошло. Сам не ожидал.
Остальные посетители трактира небольшой стычке возле колодца не придали значения и продолжили веселиться — подумаешь, одной дракой больше одной меньше, а вот пиво само себя не выпьет. Больше мне никто не мешал и божественно-вкусная вода, отдающая металлическим привкусом, утолила мою жажду и смыла с лица дорожную пыль.
После того, как ведро было водворено на место, я на всякий случай проверил пульс у лежащих возле колодца мужиков и, убедившись, что с ними все в порядке, отправился обратно на центральный тракт, ведущий в город. Да уж, будь эти двое не такие пьяные, все могло пройти не так просто, и лишнее внимание я бы к себе привлек. В этот раз обошлось, но на будущее стоит о жажде подумать заранее.
Чем ближе я подбирался к центру города, тем дома становились выше, а улицы чище и светлее. Начали попадаться фонарные столбы с традиционными светящимися шарами, праздные прохожие, экипажи, запряженные лошадьми, и даже пара автомобилей сверкнули лакированными бортами.