Дарующий силу. Книга первая: дух
Шрифт:
Но, по итогу, всё оказалось не так плохо, как боялся Грин. Здец, в образе Лао Ци, действительно отлично учил и, к тому же, он мог краем уха слушать параллельные лекции для Пака и Милиона. Было очень интересно и познавательно.
Во всём этом был только один недостаток — они не спали и, соответственно, толком не могли отдохнуть. И вот, когда голова уже болела от знаний, а в глазах лопались сосуды, учителя пропали, уступив место Здецу, в образе старика с неизменной банкой «звёздочки» в руках.
— А теперь перерыв! — произнёс он и всех, тут
Первым заорал Грин — точнее захрипел, — когда выяснилось, что он намертво присох к девушке. Ему вторил Пак, обнаруживший под своей кожей отростки корней растения, на котором они и совокуплялись. Милиона молчала, поскольку ей вывихнуло челюсть, а рот пересох так, что язык потрескался.
А потом накатило бессилие, боль в затёкших конечностях и полная дезориентация — последствия умственного истощения.
Как ни странно, но белобрысый первым догадался пропустить через себя энергию, перенаправляя её на поддержание жизни — всё как объяснял и показывал Лао Ци. К светло-зелёному свечению Грина, почти сразу, добавился блёклый, жёлтый свет Пака и красивый, сине-фиолетовый ореол вокруг Милионы.
Они уже разобрались в этом ранжировании, завязанном на сопротивлении энергоканалов. Всё было просто и наглядно — от жёлтого, самого слабого, через зелёный к синему, а от синего, через фиолетовый, к красному, последнему.
По сути, Грин и Пак имели первую ступень, а Милиона второю, да и то, только за счёт своего происхождения. Это был совершенно другой принцип определения потенциала и, как объяснил Здец, цитата: «это можно пробудить в любом человеке, вне зависимости от его родословной и вашего плебейского понимания магии…».
Освободив жирдяя и накинув на себя оставшиеся от одежды лохмотья, они огляделись в окружающей темноте.
— А рюкзаки не сюда-же упали? — с тревогой спросил озирающийся толстяк, имеющий самое низкое сопротивление и, как следствие, самое короткое время использования силы.
Недолгие поиски при свете ореолов привели их к утерянной поклаже.
Рюкзак с провиантом сочился жижей, в которой уже набухли белёсые корни, чьи высохшие собраться покрывающие весь пол пещеры, а рюкзак с лабораторной посудой ощетинился торчащими стеклянными осколками.
Распотрошив вещи, парни жадно набросились на уцелевшую еду и разом умяли трехдневные запасы. Милиона, на основании учения о физиологии, как могла ускорила их метаболизм и регенерацию. Уже через час, Пак и Грин чувствовали себя вполне сносно, а жирдяй перестал быть жирдяем,
— Давайте будем выбираться! — произнёс Грин очевидные слова.
— Погоди, — качнул головой Пак, — нужно подготовиться. Я слышал про эти пещеры. Говорят, тут бродят демоны, выжившие в последней войне…
Новость была откровенно «так себе» и Грин надеялся, что это просто байки.
— Ерунда, в худшем случае нарвёмся на какую-нибудь тварь, — фыркнула Милиона, укрепляя его уверенность в том, что Здец неспроста выкинул их именно здесь.
Тем временем Пак экспериментировал
Милиона и Грин заворожено смотрели, как серебряная и золотая проволока в руках Пака гнётся и спаивается в причудливые узоры, а драгоценные камешки намертво прилипают в отведённых им местах. Это был совершенно новый принцип изготовление амулета, когда руны наносились не на готовое ювелирное изделие, а само украшение было вязью рун! Никому и никогда не удавалось сделать подобное, хоть попытки и были.
К великому сожалению Пака, старые, известные руны не работали по такому принципу, а из новых Гхыр объяснил лишь несколько, самых простых, но они прекрасно комбинировались между собой, и, к тому же, не конфликтовали со старыми. Поэтому он сделал по новой технологии могучий накопитель и уже на нём вывел привычные, заученные схемы.
Амулет засиял и осветил огромную пещеру полностью, обозначив несколько отнорков в стенах на разной высоте.
— И всё? — немного разочарованно произнёс Грин прищуриваясь от яркого света. Он также выучил один новенький «конструкт» — единственный боевой на всю группу, не считая «хирурга» Милионы, но там требовалось дотронуться до противника.
— Ты не на много больше умеешь! — огрызнулся слегка уязвлённый Пак. — Атака у тебя так себе…
Грин так не считал и вытянул перед собой две раскрытые ладони со скрюченными пальцами, соединённые у основания, и как можно громче заорал:
— ХАДУКЕН!
Здец, почему-то, заржал как полоумный, а с рук парня сорвался ослепительно-синий, искрящийся шар и, почти мгновенно преодолев шагов триста, расплескался о дальнюю стену, немного оплавив камень.
Эхо голоса ещё не успело затихнуть, как послышался нарастающий рёв, отозвавшийся дрожью в ногах и холодом вдоль позвоночника.
Глупый вопрос: «кто это?» застрял в горле парней, когда они увидели огромную, косматую тушу, протиснувшуюся сквозь зев одной из нижних пещер и теперь несущуюся на них.
— Хадукен! — просипел Грин пересохшим горлом и сияющий шарик, размером с яблоко, бесславно сгинул среди грязной шерсти.
— Бёр! — завизжал парализованный ужасом Пак, узнав в лохматом грозного монстра и главную страшилку для детей.
Яички Грина мгновенно сморщились, но он переборол страх и шёпотом выдал ещё один «хадукен», с куриное яйцо размером.
Бёр не сбавил темпа и распахнул пасть, занимающую половину тела. Из неё выстрелили длинные и тонкие щупальца моментально преодолевшие сотню шагов и обвившие Милиону, как самую мясистую из всех.
Целительница не растерялась и завизжала, да так громко, что бёр резко остановился и затряс башкой.
Грин, чьи глаза едва не лопнули от этого крика, а из ушей брызнула кровь, заорал как мог и запустил в зверя синий шар, в этот раз нормального размера и мощи. Но бёр не был бы грозой магов, если бы так легко умер…