Дары нефритовой шкатулки
Шрифт:
Никто тебя, блаженный, не разбудит,
Когда уснёшь ты вместе с ней навек.
Завоет рясофорная порода
В объятьях справедливого огня.
И подлые лже-пастыри народа
Пощады не дождутся от меня.
***
Как судьба распорядится:
Кто умрёт, кто будет жить?
Чьи весёленькие лица
Будут смерть мою смешить?
***
Никто не знает в самом
Чья осеняет благодать
Пройдох, которые сумели
Себя эпохе навязать.
***
Неси, прожжённый патриот
Благую весть народу:
Хронический бардак ведёт
К летальному исходу.
***
Люблю я сад, картофельное поле
И с нетерпеньем жду весны:
Умаять руки до сердечной боли
Полить посевы потом со спины.
***
Наконец я один
И свободен, как небо.
Сам себе господин
...Без насущного хлеба
***
Я просыпаюсь в пять утра
И тихо радуюсь: пора
Хомут истёртый надевать...
И это – жизнь, едрёна мать!
***
Смысл жизни Истина? Любовь?
А может, что-нибудь другое?
Из сердца хлынувшая кровь
На страннический плащ изгоя?
А может, Истина в Любви,
И цель метаний – наслажденье?
Как говорится, «сэ ля ви».
Тогда не торопись, мгновенье.
***
Пройдут года. Минуют сроки.
Другой наступит век.
Но разве извлечёт уроки
Из жизни человек?
Такой же суетный и мелкий
В бессмысленной гоньбе.
Мастак выклянчивать подделки,
Канючить о судьбе,
Заглатывать остервенело
Чужой и чуждый бред...
А, впрочем, мне какое дело
До чьих-то жалких бед!
***
Сапоги надраены до блеска,
Белоснежный номер на груди...
Вертухай затвором лязгнул резко
Под железный окрик: «Проходи!»
Если суки не прошьют затылок
и не обкорнают жизни нить...
Хорошо, что крохотный обмылок
Удалось – на случай – закосить.
***
Из книги тайного могущества
Одно, важнейшее, извлёк:
Живу и сдохну без имущества
Как легкокрылый мотылёк.
***
Когда трепещущую лань
Обложат сворой волкодавы,
Услышав грубое: «Отстань!»
Я пискну вежливо: «Куда вы?»
***
Куражусь над своей вдовой
Как перепившийся проказник...
Эх,
Устроил бы любимой праздник.
***
Одни воспевают поля незабудок
И томный туман за рекой,
Другие – творят на голодный желудок
Дрожащей от гнева рукой.
Одни раболепно толпятся у трона,
С державных ладоней хватая куски,
Другие – бредут по земле разорённой
В лохмотьях и ссадинах... как дураки.
Субботний вечер
Поёт Марина Журавлёва,
Танцует кто-то за стеной...
Ах, как мне одному хуёво,
А каково тебе одной?
И всё проклятая суббота!
Чего там празднует народ?
...Скорей бы будни и работа,
Где всё известно наперёд.
***
Проживу и сдохну без имущества,
без семьи, без тёплого угла.
Жертвую все эти «преимущества»
за перо с орлиного крыла.
«Мэтрам» советской поэзии
Горланы рухнувшей державы,
Жонглёры дохлых слов,
Вы, наконец, добились славы
...Гороховых шутов.
В литературе – деле тонком –
Извилисты пути.
Легко угодливым болонкам
Хозяина найти.
Бежать за ним и лаять смело,
Мочиться на столбы,
И понимать родное дело
...Как видимость борьбы,
Кривляться на гнилых подмостках
В потешной срамоте,
Быть постоянно в подголосках
И тренькать о «мечте»,
Метаться с воем по столице,
Шушукать по углам,
На киблу истово креститься,
Служить и здесь, и там...
Всем подставляющая «Муза»,
О «совести» – не мудозвонь.
...Какие перлы из «союза»!..
То визг, то лай, а чаще – вонь.
В ожидании приговора
Размазывает полусвет
Полутона по серым стенам.
На койке скрючился скелет,
Смирившийся с бессрочным пленом.
Висит в столетней духоте
Тысячеустое дыханье.
Просвета не найти нигде,
Ни в ком не встретить пониманья.
Из одного угла в другой
Мотаюсь битый день, вздыхая,
Парашу обхожу дугой.
Косюсь в зрачок на вертухая,
Как будто вести с воли жду.
Да разве нужен я кому-то?
И всё равно... иду, иду,
..Пока не выпита цикута.
***
Такие статейки, мой друг, не ко мне.