Давай, расплачивайся
Шрифт:
Но, переведя взгляд, я посмотрела на улицу. Настолько тихо и спокойно, что даже было не по себе. Особенно от того, что в этой тишине не верилось, что то, что произошло в сквере, являлось правдой.
Матео достал сигарету и, когда я повернула к нему голову, парень как раз щелкнул зажигалкой. А я заметила то, чего раньше не видела.
У него идеальные, безупречные черты лица. Придраться не к чему, но все же на скуле, кажется, было несколько тонких шрамов.
— Откуда у тебя эти шрамы? — спросила, не зная точно ли хотела знать ответ
— Какие? — подкуривая сигарету, он поднял на меня взгляд.
— У тебя на скуле.
— А, эти, — Лонго кончиками пальцев прикоснулся к скуле и провел по шрамам, словно точно помнил, где они находились. Я бы без зеркала так не смогла. — Уверена, что хочешь знать? Вдруг, опять начнешь реветь?
— Тогда не нужно, — невольно сжав сок, я чуть не пролила его на себя.
Лонго поднес сигарету к губам и положил зажигалку на стол.
— Эти шрамы на мне оставила одна девчонка. Когда я был ребенком, она упала на меня с дерева. Расцарапала мне лицо, выдернула клок волос и коленом ударила туда, куда не нужно.
Я приподняла бровь. Слышать такое от Лонго было непривычно. Это ведь являлось частичкой его прошлого. Пусть и незначительной, а он больше создавал ощущение крайне закрытого человека.
И стало как-то не по себе от того, как Матео смотрел на меня.
— И как у нее так получилось? — спросила, отпивая сок и намеренно отводя взгляд и смотря на невысокое ограждение около дороги.
— Она сказала, что хотела сорвать яблоки. Но, как по мне, она просто являлась блядской катастрофой.
Я опять отпила сок. Постепенно начинала привыкать к его сладости.
— И что? Она после этого осталась жива? — я хотела иронично пошутить, но тут же пожалела об этом. После сегодняшнего такое даже частично забавным не казалось.
— А не должна?
— Просто интересно был ли ты нормальным ребенком, или…
— Я и сейчас нормальный, — Матео сбил пепел на бетон. — И, нет, я ее не тронул. Во-первых, потому, что она сказала мне то, из-за чего я не смог бы ничего ей сделать. Фразу, которую я раньше ни от кого не слышал.
— И что же она тебе такого сказала? — я положила ладонь на стол. Сама этого не замечая, заинтересовалась. Хотя понимала, что даже это может быть чревато. Вообще, все, что касалось Лонго, таково.
— Это тайна.
— Но все же эта девчонка смогла сказать то, что остановило тебя в ярости?
— Дело не только во фразе. Я тогда не успел прийти в себя. Все-таки, до сих пор в моей жизни еще не появлялась ни одна женщина, как это сделала та ненормальная. И она слишком быстро убежала искать лейкопластыри и клей.
— Клей?
— Она хотела приклеить обратно те волосы, которые вырвала у меня, — поднимая голову, Матео, выдохнул дым. — Тогда я и понял, что она до безобразия добрая, но при этом еще та идиотка.
— Она ведь тоже была ребенком? Навряд ли
— Когда мы увиделись в более взрослом возрасте, она решила, что я бомж и пихала мне в рот сэндвич, который не съела в школе.
— Она перепутала тебя с бомжом? — я изогнула брови. — Боже, она действительно какая-то ненормальная.
Последние слова больше были, как мысли вслух. Просто, Лонго всегда выглядел, как чертово божество. Даже носил исключительно рубашки и брюки. И, возможно, в прошлом было не так, но, черт, как можно было перепутать наследника мафиозного клана с бомжом?
— Я думал, что придушу ее этим сэндвичем.
— Но не сделал этого?
— Она опять сказала ту фразу, хотя явно меня не помнила, — Лонго посмотрел на наручные часы. — Это даже бесило. Забыть меня, хотя она в детстве была единственной, кто меня не избегал.
Поднося трубочку от сока к губам, я замерла. И что это могла быть за фраза? Пощади? Не убивай?
И я невольно заострила внимание еще на одном. В детстве Лонго избегали другие дети? Почему? Или я что-то не так поняла?
— Когда мы встретились в следующий раз, она уже была взрослой и, в какой-то степени, я даже ждал той фразы. Было интересно скажет ли она ее. Но, нет, она ее не произнесла. Даже, когда я каждый день насиловал ее на заднем сиденье своей машины.
Я поперхнулась соком. Причем настолько сильно, что откашляться не могла и это усугублялось ледяными иглами вонзившимися в кожу.
Лонго безразлично посмотрел на меня и, когда я хоть немного откашлялась, произнес:
— Успокойся. Я получил эти шрамы, когда на пляже ударился о камни, — он медленно поднес сигарету к губам. — Не было никакой девчонки.
И все равно мне понадобилось время для того, чтобы выровнять дыхание. Если я что-то и поняла, так это то, что у Лонго не только ужасный характер, но и шутки.
Глава 31. Ночь
Поднимая камушек с асфальта, я подбросила его в ладони, после чего кончиками пальцев провела по острым краям. Ненадолго останавливаясь и смотря на небо. Чувствуя дуновение прохладного ветра и запах высоких хвойных деревьев.
Я уже и не помнила, когда в последний раз находилась вне дома настолько поздно, но атмосфера ночью однозначно, имела свое своеобразное спокойствие. И мне бы хотелось им пропитаться. Дышать полной грудью. Смотреть не на землю, а на звезды.
Вот только, имелось одно огромное «Но» — Лонго.
Он тоже остановился. И расстояния между нами, к сожалению, было слишком мало. Около полуметра.
Я поднялась на бордюр и, театрально расставляя руки в разные стороны, пошла по нему. Пытаясь удерживаться на одной линии. Словно на канате над пропастью. Немного раскачиваясь. Делая это так же, как и когда возвращалась со школы домой. Тогда меня это успокаивало.