Давай, расплачивайся
Шрифт:
Дыхание Матео изменилось и он медленно открыл глаза, сразу же встречаясь со мной взглядом.
— Почему ты до сих пор валяешься на мне? — голос Лонго был хриплым. Даже по нему ясно, что он до конца не проснулся.
Но наш зрительный контакт прожег. Ощущался хуже, чем огоньки коснувшиеся кожи.
Под ним и правда немедленно захотелось слезть на пол, но, удержав себя, я еще более пристально посмотрела на Лонго. Даже прищурилась.
— Я хочу услышать комплимент, — сказала требовательно. Наверное, прозвучало глупо, но я, боясь,
Лонго поднеся руку к своим растрепанным волосам, так и оставил ее в таком положении. Приподнял бровь.
— Что ты хочешь услышать?
— Комплимент.
— А я тут причем?
— Ты же мой парень. Поэтому, говори.
Несколько секунд Лонго молча смотрел на меня, затем шумно выдохнул и попытался спихнуть меня с себя. И у него почти получилось, но я вовремя успела ухватиться за него.
— Прекрати! — я поежилась, ведь, чтобы удержаться, пришлось практически полностью вынырнуть из-под одеяла. Оно теперь вообще частично лежало на полу. И я сейчас старалась не думать о том, что вообще-то своим телом прижималась к Матео. — С тобой иногда бывает очень тяжело и я хочу знать причину обосновывающую наши отношения. Вот чем я тебе нравлюсь? И нравлюсь ли вообще? Ведь если нет, тогда ты тем более продолжишь относиться ко мне, как к непонятно кому.
Он молча сжал ладонь на шивороте моей пижамной кофты. И я понимала — если Матео дернет, я удержаться не смогу.
— Просто ответь, чем я тебе нравлюсь и я от тебя отстану. Почему именно я, а не сотни других девушек влюбленных в тебя?
Несколько секунд мы молча смотрели друг другу в глаза и я кожей ощущала мрачность, исходящую от Лонго. Она словно ножами касалась кожи.
— Почему ты выглядишь так, словно я тебя пытаю? — поджимая губы, я сама отстранилась от Лонго. Убрала его руку от своей кофты и сползла на пол. — Получается, тебе вообще нечего мне сказать?
Мне уже никаких комплиментов слышать не хотелось. Не в том, случае, когда ты о себе, как о девушке далеко не самого лучшего мнения, а тут еще и, набравшись решительности требуешь хоть какие-нибудь хорошие слова, но их не получаешь.
Закутавшись в одеяло, я поковыляла к лестнице. Чувствовала себя униженной и никчемной.
— Подожди, — Лонго сел на диване и, пальцами зарывшись в волосы, лениво растрепал их. — Если я тебе что-нибудь скажу, что мне за это будет?
— О, так я уже должна платить за комплименты? — я на голову набросила одеяло, так что было видно только лицо. — Спасибо, но я обойдусь.
— Не обойдешься. Бери ответственность за свои слова, — Матео скосил взгляд вправо. Там лежал мой телефон, вновь оживший из-за повторного будильника, а я, только сейчас вспомнив, что забыла его забрать, вернулась к журнальному столику. — Так чем будешь платить?
— Ничем, — буркнула, забрав телефон и, уже собираясь уходить, как Матео сжал ладонь на моем запястье и дернул на себя так, что я рухнула на диван.
— Я подумаю и, может, вечером что-нибудь
После этого он как ни в чем не бывало поднялся и лениво пошел к правому коридору.
— Да не нужны мне твои комплименты! — завозившись в одеяле, я ровно села на диване, затем вовсе вскочила на ноги. — Я с тобой хотела поговорить, как с нормальным человеком, а ты…
— Вот вечером и поговорим, — он вошел в одну из комнат и я пошла за Матео, так как наш разговор еще ничерта не был закончен.
Но, стоило мне войти в ту же комнату, что и он, как я поняла, что нет, он все же закончен.
Это была ванная. Одна из немногих, где хоть как-то, но шла вода и, когда я появилась в этом помещении, Лонго уже начал раздеваться.
Я тут же выбежала обратно в коридор.
Некоторое время топталась на месте и до онемения в ладонях сжимала одеяло.
— Я хочу тебе кое-что объяснить. Я просила сказать комплименты не потому, что в них нуждаюсь. Я и без этого знаю, что во мне хорошего, — говоря это я зажмурилась. Чистая ложь, но Лонго это знать не стоило. — Просто с тобой иногда и правда тяжело. Если нам дальше идти вместе, то я хотя бы хотела знать, что…
Я запнулась, ведь следующие мои слова точно являлись потоком бреда.
Что я хотела знать? Что имею над Лонго хотя бы минимальное влияние за счет того, что нравлюсь ему? Чтобы этим суметь защитить себя от его жестоких поступков и попытаться отыскать в нем хорошее?
Я опустила взгляд и поморщилась. Да как ему вот это может нравиться?
Я развернулась и пошла в свою спальню. Приняла ледяной душ. С какой-то агрессией перерыла свою одежду. Выбрала что-то более-менее нормальное и покрутилась около зеркала. Пошло все к черту. Я вон себе нравлюсь. Правда же?
Рвано выдыхая, я отметила хотя бы один плюс. Ожоги на лице уже практически не видны. Уже теперь можно было обойтись и без тоналки. Но все же еще сегодня я покрыла их тонким слоем. Может, завтра уже без нее пойду в университет.
Когда я спустилась вниз, Лонго уже был там. Мы молча остановились в прихожей. Он надел пальто. Я натянула на себя куртку, после чего гордо пошла по саду, собираясь направиться в сторону остановки, как Лонго, чуть ли не за шиворот забросил меня в свою машину.
— Только попробуй выйти из машины, — сказал он, захлопывая дверцу.
— Иначе, что ты мне сделаешь? — спросила, но ответа не получила. Матео обошел машину и сел за руль.
Некоторое время мы ехали молча. Я намеренно смотрела исключительно в окно. Много думала. Пыталась понять, как себя вести с человеком, который непредсказуем в каждом своем поступке. И это било по нервам.
— Я скину тебе адрес отеля, где мы поговорим этим вечером, — сказал Лонго, когда мы покинули Фьезоле.