Давай расстанемся...

Весенина Наталия

У Марины на какое-то мгновение даже голос пропал. Что ответить? Может ли она взять на себя такую ответственность? Надо срочно звонить Галке! Да, но не скажешь же человеку: «Ой, подождите, я посоветуюсь с директором, а потом дам вам окончательный ответ». Он же не знает, что Марина полный профан в этом деле, Валерий Саввич разговаривает с ней как с руководителем. Умом Марина понимала, что, как бы ни было страшно, не нужно терять самообладания и проявлять внешнюю неуверенность. И они договорились о встрече на вторую половину дня.

Марина тут же стала набирать телефон Галки, но ее номер не отвечал. Она заметалась по кабинету.

Разве имеет право принимать такие решения человек, ничего не смыслящий в рекламном бизнесе? Ну вот и первая ласточка. Да, Маринка, это тебе не на кухне плиту драить, а потом чаек перед телевизором попивать. Здесь ответственность, здесь ты не только за себя отвечаешь!

Она снова плюхнулась в кресло и задумалась. Выхода нет, отступать некуда, встреча назначена. Марина взяла чистый лист бумаги, большими печатными буквами написала на нем: «Я справлюсь!», поставила три жирных восклицательных знака, вышла в приемную и обратилась к секретарю:

— Я хотела бы побеседовать с менеджерами по рекламе. Это возможно?

— Да, сейчас они к вам зайдут, — с готовностью ответила девушка.

— Кстати, а как вас зовут?

— Оля.

— Очень приятно. Скажите, здесь большой коллектив? Я хотела бы со всеми познакомиться.

— Не волнуйтесь, через несколько дней вы будете всех знать. Здесь работают всего двенадцать человек, — обрадовала ее Оля.

Когда после обеда пришел представитель компании «Бартен», Марина напоминала себе лошадь, которой впервые в жизни поставили подковы. Вроде и удобно, и понятно, для чего они, а вот как на них ходить, как использовать по назначению? За несколько часов она успела побеседовать с несколькими сотрудниками и расспросить их о работе рекламного агентства, ее нюансах. При этом Марина не скрывала того, что является профаном в рекламном бизнесе. «Скрывать — себе же делать хуже», — мысленно согласилась она с Галкой. Чем подготовленнее попытаюсь казаться, тем быстрее профессионалы заметят фальшь. Уж лучше открыто посмеяться над своим незнанием, чем слышать ехидное шушукание за спиной».

И Марина пояснила новым коллегам, что неплохо разбирается в юриспруденции и готова всегда дать нужную консультацию, но в свою же очередь ждет помощи от коллег-профессионалов в области рекламы.

Оказалось, что заказ на крупную сумму еще не у них в кармане. Валерий Саввич, мужчина лет сорока, вальяжно развалился в кресле и попивал принесенный ему кофе, а в перерывах между прихлебываниями рассказывал о сути заказа, пояснял, что их компания хочет видеть в идеале, и уточнил сумму, которую они готовы выложить за старания сотрудников рекламного агентства и конечный результат. Марина, услышав сумму, постаралась скрыть ошарашенность.

«Неужели рекламный бизнес настолько дорого оплачивается?» — удивилась она. Муж никогда не говорил ей, сколько его компания зарабатывает на одном заказе, но, судя по тем деньгам, которые водились у них в доме, действительно немало.

— Но, — тут же спустил ее с небес на землю представитель «Бартена», — буду с вами откровенен. Договор мы подпишем только в том случае, если ваш рекламный продукт будет лучше, чем у ваших, так сказать, конкурентов. Дело слишком серьезное, поэтому мы решили сделать заказ сразу трем агентствам, а уж у кого выйдет лучше, тот и сорвет банк. Мы проведем что-то вроде тендера… Вы готовы побороться за наш заказ?

Вас устраивают такие условия?

— Устраивают, — не раздумывая согласилась Марина. — Мы постараемся сделать все возможное, чтобы предоставить наилучший вариант, — заверила она.

— Ну а у нас есть встречное предложение. Если какие-то идеи вашего агентства понравятся нашему руководителю, мы купим их за отдельную плату… — подсластил пилюлю Валерий Саввич.

Марина проводила представителя и облегченно вздохнула. Справилась, кажется, он ничего не заметил. И в то же время прилив адреналина взыграл в крови. Черт побери, как приятно блефовать! А еще, оказывается, хорошо снова оказаться в круговороте рабочего процесса, почувствовать свою востребованность.

Галка конечно же была права. Почему Марина сидела целых три года дома не работая? Да, бывало, возникали конфликты, неприятные моменты, но они есть на любой работе. Иногда ругали, ну а где не ругают? Начальник у Марины был человеком настроения. Порой он мог похвалить ни за что, но, когда у него срывалась сделка или заказчики долго не перечисляли деньги, все в офисе летело вверх дном. Каждый старался забиться в угол, чтобы не попасться директору под горячую руку, но жертва все же находилась, и, независимо от заслуг, сотруднику устраивался разбор полетов. Разумеется, никому не нравилось выслушивать подчас необоснованные претензии, но если брать в целом, то плохое настроение у начальника было не так часто, а приятных и интересных моментов на работе — значительно больше.

Помнится, Марина уволилась именно в один из таких черных дней. Директору не понравился договор, составленный Мариной, а Марине — его тон. Она в расстроенных чувствах позвонила Сергею, чтобы отвести душу и пожаловаться, а тот настоятельно порекомендовал ей уволиться.

— Ты сама подумай: что решает в семейном бюджете зарплата в триста долларов? — вещал он. — Я за день-два такие деньги зарабатываю. Дома от тебя толку будет больше, да и мне спокойней. Прошу тебя, солнышко мое, увольняйся. Сделай мне приятное, — уговаривал Сергей.

И Марина написала заявление об уходе. Сначала директор и слушать об этом не хотел, но потом неожиданно согласился, и Марине даже не пришлось отрабатывать установленные две недели. В течение трех дней она передала дела своему помощнику и стала вольной птицей.

Сергей очень радовался ее увольнению, а Марина уже через несколько дней заскучала по привычному графику работы, коллегам, по вспыльчивому начальнику, но назад дороги не было. Потом она втянулась и привыкла быть домохозяйкой, хотя в глубине души очень часто жалела о своем необдуманном поступке. Она еще несколько раз порывалась найти другую работу, но все ее усилия Сергей рубил на корню — то уговорами, то настойчивыми просьбами и даже категорическими запретами.

Марина, столько раз обвинявшая мужа в невнимании и твердокаменности, только сейчас осознала, что во многом сама была не права. Она не проявила должной настойчивости и твердости. Она не поступила так, как ей самой хотелось. Вот и имеет то, что имеет.

— Марина Анатольевна, вас спрашивает мужчина, но он не захотел представиться. Сказал, что дело конфиденциальное. Соединять? — раздался из динамика голос секретаря Оленьки.

— Соединяй. Слушаю вас.

— Ну что, красавица, когда собираешься должок отдавать? — Голос оказался густым басом и резал уши.