Давайте помечтаем о бессмертье

Сельвинский Илья Львович

Годы прелесть ее не украли -

Снова девушке восемнадцать,

Чарованье в ее походке,

Мы опять начинаем слоняться

По Арбату, Тверской, Охотке…

Оттого-то не скучно, если

Вы один в предвечернем тумане.

Где бишь трубка? Садитесь в кресло.

Включите экран. Вниманье!

Вот

вы маленький-маленький. Вот

Школяр, голова ежова;

Вот вытягиваетесь в большого,

И усы оттеняют рот.

Вы меняли морские карты,

Вы любили «козла забивать»…

Но надо уметь кое-что забывать,

Вырезать из памяти кадры:

Этот оттиск зубов на губах

От житья среди вихрей буйных,

Когда были мы храбры в боях

И трусливы в тылу на трибунах.

И такая брала тоска,

Такое к себе отвращенье…

Как же в памяти это таскать,

Чему нет и не будет прощенья?

Оно, как сверчок, в мозгу

Все сверлит, и сверлит, и гложет.

Ах, забудьте об этом, кто может!

А я…

Я не могу.

«Ни прошлого, ни будущего нет…»

Ни прошлого, ни будущего нет?

Есть только настоящее? И все же,

Пройдя немало буйных лет,

Прошедшее ты ощущаешь кожей.

Оно с тобой. Оно всегда с тобой.

Здесь даже детство не погасло.

Ты окружен невидимой толпой.

Оно и в нищете — твое богатство.

Все вымершие живы. Даже дед,

Которому давно за полтораста…

На этажерке тигр-людоед,

Буфет, протертый вяжущею пастой.

К тебе вернется первая любовь

Все в том же белом платье из фланели.

(Вы оба от дискуссий пламенели,

Но уж теперь ты ей не прекословь!)

Под старость сужено житье-бытье:

Планета — от Казани до Рязани,

Но трепетность твоих воспоминаний

Спасает одиночество твое.

И

есть, представьте, у седовика

Грядущее! Оно в его идеях:

Когда весь быт не в звяканье копеек,

Он будущее видит сквозь века.

«Милый! Если тебе не можется…»

Милый! Если тебе неможется

И почему-то счастье не снится -

Возьми мою душу с терпкой кожицей,

Раскрой на любой странице.

Ты услышишь голос, которому неможется,

Словно видишь свое отраженье с моста:

Он всеми твоими богами божится

И горько над ними, как ты, смеется.

«УЖ НЕБО ОСЕНЬЮ ДЫШАЛО…»

Как швырялся я в молодости счастьем!

Мне радости давались без труда.

И это не случайно: был я мастер

По добыванью солнца изо льда.

Но не ценил я этого тогда.

Пустяк! Мне было море по колено.

Года неслись. Проносятся года -

Передо мною третье поколенье.

Еще во мне шаманствует колдун,

Но каждый выдох для меня — канун…

Уж я ценю душевный свой уют,

Поэмы не бросаю в переплавки.

Я, как домашняя хозяйка в лавке,

Беру от жизни все, что выдают.

1966

«Был у меня гвоздевый быт…»

Был у меня гвоздевый быт:

Бывал по шляпку я забит,

А то еще и так бывало:

Меня клещами отрывало.

Но, сокрушаясь о гвозде,

Я не был винтиком нигде.

ХУДОЖНИЦА

Тате С.

Твой вкус, вероятно, излишне тонок:

Попроще хотят. Поярче хотят.

И ты работаешь, гадкий утенок,

Среди вполне уютных утят.

Ты вся в изысках туманных теорий,

Лишь тот для тебя учитель, кто нов.

Как ищут в породе уран или торий,