Давайте все сойдём с ума
Шрифт:
– Где я?
– раздался с дивана слабый голос Драко, и Гарри стремительно развернулся к нему.
– Профессор Паркер? Где мы?
– В резиденции Вольдеморта, - Гарри нервно сглотнул, гадая, как бы поделикатнее дать Драко понять, что он не то чтобы Паркер, а в некотором роде Поттер.
– Что?!!
– Драко рывком сел на диване, выхватывая палочку и нацеливая её на Гарри.
Гриффиндорец раздражённо закатил глаза. Вот и поговорили.
* * *
Драко пришёл в себя в незнакомом помещении. Пару минут он, тихонько открыв глаза, изучал тёмный, засиженный мухами потолок над собой. Это зрелище было
– Где я?
Силуэт быстро обернулся, и Драко узнал по лицу и очкам профессора Паркера. Но обычно преподаватель носил всё наглухо закрытое, даже в дикую жару, а теперь на нём была футболка, открывавшая жуткие шрамы, густой белёсой сеткой покрывавшие руки и шею Паркера. Драко нервно сглотнул, стараясь не думать, где и в каких обстоятельствах можно получить подобные отметины, и повторил вопрос, слегка видоизменив его:
– Профессор Паркер? Где мы?
– В резиденции Вольдеморта, - прозвучал ответ, и Драко мгновенно напрягся.
– Что?!!
– «Паркер - заодно с Тёмным Лордом? Что ему от меня нужно?»
Слизеринец сел, не обращая внимания на слабость во всём теле после Круциатуса Корина, и направил на Паркера палочку. Мужчина раздражённо закатил глаза, совсем как крёстный иногда.
– Драко, не будь идиотом и убери палочку. Если б я хотел тебя убить или пытать, я бы уже так сделал.
– Хорошо, тогда что Вам нужно?
– Мне… мне, собственно, ничего, - пожал плечами Паркер как-то растерянно и беззащитно.
– Пожирателей здесь нет, они все в Хогвартсе, так что тут ты в безопасности. Я подумал, что после Круциатуса тебе надо немного отлежаться.
– Кстати о Круциатусе - где эта гнида, Корин?
– подозрительно уточнил Драко, оглядывая небольшую комнату, где были он и Паркер. Совсем не похоже на темницу или что-нибудь в этом роде.
– Он мёртв.
– Мёртв?
– Я убил его, - спокойно сказал Паркер, и это спокойствие заставило Драко вжаться в спинку дивана.
– Вы? В битве, да? Там, у Хогвартса?
– Нет, уже здесь. Корин активировал портключ, он хотел убить тебя в укромном месте. Сам понимаешь, в Хогвартсе было шумновато для вдумчивого тщательного убиения, - Паркер криво улыбнулся.
– Я хотел спасти тебе жизнь и успел прикоснуться к Корину в момент активизации портключа.
– А… почему Вы хотели спасти мне жизнь?
– уточнил Драко. «Да он псих! Как Дамблдор мог взять на работу человека, который так спокойно убивает!! Наверняка поэтому он так тщательно скрывал всё, что не касалось материала урока… наверняка его разыскивают. Не дал же Дамблдор Министерству сцапать Сириуса Блэка!».
– Потому что я те… - Паркер запнулся на полуслове и медленно снял очки, открывая изумрудные глаза, сиявшие изнутри каким-то одухотворённым собственным светом. «И про очки теперь понятно. С такими фонарями вместо глаз по вечерам, наверно, свет не требуется!». В этот момент он просто пугающе был похож на Поттера.
– Понимаешь, Драко, я не Паркер. Кристофера Паркера никогда не существовало. Я - Гарри Поттер.
С полминуты Драко переваривал эти слова, расширенными глазами глядя на явно свихнувшегося Паркера. «Он не может быть Гарри. Даже Гарри не смог бы раздвоиться и преподавать Защиту самому себе. И эти шрамы, -
– Значит, это псих, вообразивший себя Гарри на почве внешнего сходства. Что делать?»
– Вы… вы с ума сошли, - дрожащим голосом сказал Драко. Несмотря на то, что его палочка была нацелена на Паркера, и последний стоял безоружным, преподаватель ЗОТС многократно превосходил Драко в силе и умении, и слизеринец не обольщался насчёт своей возможности победить.
– Гарри моложе. У Гарри нет шрамов. Гарри - это Ваш ученик, а не Вы, опомнитесь!
– Я - Гарри Поттер из будущего, - терпеливо объяснил этот псих.
– Я победил Вольдеморта - вот уже как раз и победил, судя по времени - а потом три недели пролежал в коме. Никто не знал, где ты, ты пропал без вести во время той битвы, которая, полагаю, уже закончилась, и я уговорил профессора Снейпа сварить зелье времени и отправился в начало года. Дамблдор взял меня преподавателем. Я ждал весь год, учил Защите самого себя. А сегодня я занялся не Вольдемортом, а тобой, потому что я… я тебя люблю, Драко.
«Я попал…». Драко сжался в комок.
– Как Вы… ты докажешь, что ты и есть Гарри?
Паркер-Поттер знакомо робко улыбнулся. Точно так же улыбался Гарри…
– Я не знаю, чему ты поверишь. Задай какой-нибудь вопрос, ответ на который знаю только я.
Драко задумался. Что мог знать только Гарри и больше никто? Не так-то много было у них секретов на двоих… разве что самый горький и страшный секрет.
– Каким заклятием я заставил тебя… то есть Гарри… не сопротивляться тогда… на Рождество?
– к тому времени, как Гарри нашли, действие Релаксиса давно должно было закончиться. А нашедший вряд ли интересовался, чем там обездвижили жертву. И в больничном крыле тоже - от Релаксиса не остаётся никаких физических последствий. И Гарри, по словам крёстного, молчал как рыба насчёт подробностей… неизвестно почему.
– Заклятие Релаксис, - усмехнулся Паркер… Поттер?
– Я помню ту ночь в деталях, Драко. До сих пор. Ты заявил, что я могу трахаться с кем угодно, но всё равно я твой. А мне было страшно, и я всё пытался узнать, что ты делаешь, хотя и так было ясно, что, и втолковать тебе, что ты сошёл с ума. А сейчас ты считаешь психом меня. Забавно. Вот, посмотри, - Паркер стянул свою извечную ленту со лба, и между прядями взъерошенной длинной чёлки Драко увидел чёткий шрам в виде молнии.
Поттер. Это и есть Гарри Поттер, собственной персоной. Всё вместе доказывает неопровержимо.
Но если это Гарри Поттер, то почему он говорит, что любит? Он не может любить Драко… он никогда его не любил, а уж после изнасилования… при одной мысли о том, что тогда было, слизеринца передёрнуло от отвращения к самому себе. Он опустил голову. «Гарри снова спас меня. Зачем? Я не стою. Я вообще ничего после такого не стою. Я полная сволочь, мерзкий маньяк».
– Ладно, я вижу, ты не хочешь со мной разговаривать, - вздохнул Гарри.
– Как ты себя чувствуешь?
– Хорошо, - пожал Драко плечами. Ему очень хотелось спросить, почему его спасли и почему утверждают, что любят, но он не решался.
– А мы… надолго здесь?