Давид
Шрифт:
Кусала свою губу до крови и терпела. А он не замечал ничего, он просто драл меня, как ему нравится. Драл, как какую-то придорожную проститутку, наверное, для него именно такой я и была.
Потом он быстро вышел из меня и выплеснул свою сперму мне на живот. Молча встал и ушёл в душ. А я не могла подняться. Лежала и чувствовала, как его горячая жидкость стекает с живота на кровать. Не могла пошевелиться. Не хотелось жить, хотелось просто исчезнуть с лица земли, чтобы обо мне никто не вспоминал. Да и кто будет вспоминать,
После всего произошедшего мне стало не интересно, почему Толик так поступил со мной, почему отдал меня в руки этого зверя. Ведь если мой муж перешёл ему дорогу и там были неприятности, то мог бы просто поговорить со мной, мы решили бы, что делать, пошли бы в полицию на крайний случай, но Толя, видимо, решил всё за меня, распоряжаясь моей же жизнью.
– Ты долго будешь лежать? Иди помойся, – проговорил мужчина, выходя из ванной, а я собрала все силы, которые ещё остались во мне, поднялась с кровати и поплелась в ванную.
Вода резала мою кожу, будто сотни лезвий ножей. Я пыталась тереться мочалкой, не жалея свою нежную белую кожу и не думая о том, что на ней потом останутся красные пятна. Хотелось смыть запах этого зверя, смыть прикосновения его рук, которое оставили следы на моём теле. Когда я закончила с помывкой, я вышла из ванной, накинула на себя махровый халат и вышла обратно в спальню. К тому времени Давид уже спал, развалившись на кровати, лёжа на спине и убрав руки под голову. Я стояла в дверях и смотрела, как медленно двигается его грудная клетка. А в голове только прокручивались картинки, как я кладу ему на лицо подушку, вжимая в неё все свои силы, которые у меня остались, а он медленно и мучительно задыхается от нехватки воздуха.
– И долго ты будешь там стоять и любоваться мной? Ложись, – похлопал он по свободной стороне кровати, будто подзывая комнатную зверушку.
Я медленным шагом дошла до кровати и легла к нему спиной, но ему и этого оказалось мало. Он резким движением развернул меня к своему лицом, а сам лёг в прежнее положение и уснул.
Я до утра лежала, не шевелясь, на боку, смотрела на него и не могла уснуть. Кто он такой и что ему нужно? Как долго я буду в роли его домашнего питомца? И что он сделает со мной потом?
Мне казалось, что меня уже навряд ли отпустят живой. Я лежала и вспоминала своих детишек, которых полюбила как своих и за каждого переживала всей душой. Как они теперь без меня? Кто за них заступится?
За всю ночь из меня, наверное, вылилось несколько литров слёз. Не знаю как, но каким-то чудом мне удалось уснуть. А когда я проснулась, моего мучителя уже не было в кровати.
Глава 3
Ранее
– Сын, сынок, не делай этого, я твой отец, – прохрипел, изнывая от боли, этот ублюдок.
Долго же я до него добирался! Мой дед сделал всё, чтобы спрятать своего сыночка от меня. Своего
– Мой отец умер вместе с матерью, которую убил. А ты просто падаль, от которой нужно избавляться.
– Я любил её. Да, я виноват, я сделаю всё что угодно, но не убивай! – умолял он, умываясь своими же слезами, и бесстыдно мочился в штаны.
– Что, жить охота?
– Да-а… – Простонал он, умываясь собственными слезами.
– А ей, думаешь, не хотелось жить? Ты думаешь, она хотела, чтобы ты приходил каждый день бухой, от которого воняло хуже, чем от козла, и насиловал её, а потом избивал? Ты думаешь, она этого хотела? – от злости у меня начинала закипать кровь в теле и наполняться кровью глаза.
– Это ошибки молодости.
– Ошибки молодости, блядь?
Меня всего затрясло от злости, ещё чуть-чуть, и изо рта пойдёт пена. Я хотел его разорвать своим же руками, но пока рано: пусть эта тварь мучается.
– Она была простой прислугой, восемнадцатилетней девчонкой, которую ты изнасиловал и которая родила от тебя сына. Она, мать твою, была обычной девчонкой, которая не имела слова против тебя, а ты, мразь, издевался над ней!
Для него я приготовил самую лютую смерть, которая могла бы с ним случиться. В очередной раз дед запирал своего сынка, не зная, как он любит баловаться со шлюхами, которые и привели меня к нему.
В очередной раз он заказал одну из девочек, которая преподнесла мне подарочек в виде моего папаши. Но пришёл я со своими ребятами, а не девочка по вызову. Вот умора была, когда я увидел его испуганное лицо, которое тотчас же покрылось бледными пятнами.
– Жрать… – скомандовал я своим псам, которые уже пару суток ничего не ели и были не прочь полакомиться человеческой плотью.
Я смотрел, как они раздирают его на части. Они драли его, пока он орал во всё горло и сдыхал от боли, и не один мускул не дрогнул на моем лице. Мне не было противно или жаль его, я чувствовал запах победы, от которой сносило крышу.
– Я отомстил за тебя, мам… – проговорил я это вслух и встал со стула.
– Как собаки сожрут, приберите здесь всё.
– Есть, господин Алиев.
Из всех, кому я ещё не отомстил, был дед, к которому было трудно подобраться. Но меня это не останавливает. Я отомщу каждому, кто просто стоял и смотрел на то, как её убивают. Теперь я буду смотреть так на них. Я – их смерть. Они пожалеют, что не закопали меня с матерью.
***
Мне опять снилась она. Она умоляла не трогать её. Я слышал её голос, как наяву, а они только смеялись над ней. Смеялись, что она никто, что не может постоять за себя. Я резко вскочил с кровати и посмотрел на спящую около себя девчонку.