Давний спор славян. Россия. Польша. Литва [с иллюстрациями]
Шрифт:
Из десяти тысяч повстанцев, [196] взятых при штурме Праги, свыше шести тысяч по приказу Суворова были немедленно освобождены. С участниками восстания Суворов предписывал «поступать весьма ласково и дружелюбно». Русский полководец взял на себя смелость от имени императрицы обещать всем сложившим оружие «вольность и забвение всего происшедшего». По его словам, именно это обстоятельство более всего «к окончанию замешательства споспешествовало». Многие участники восстания являлись к русским военачальникам за паспортами, а затем возвращались к своим мирным занятиям. К 30 ноября 1794 г. таких уволенных по домам насчитывалось 25 469 человек.
196
Возможно,
Суворов не знал о готовящемся разделе Польши и на свой страх и риск позволил королю Станиславу содержать тысячу личных гвардейцев.
Король отправил Екатерине письмо с просьбой о помощи: «Судьба Польши в ваших руках; ваше могущество и мудрость решат ее; какова бы ни была судьба, которую вы назначаете мне лично, я не могу забыть своего долга к моему народу, умоляя за него великодушие вашего императорского величества. Польское войско уничтожено, но народ существует; но и народ скоро станет погибать, если ваши распоряжения и ваше великодушие не поспешат к нему на помощь».
Екатерина отвечала: «Судьба Польши, которой картину вы мне начертали, есть следствие начал разрушительных для всякого порядка и общества, почерпнутых в примере народа, который сделался добычею всех возможных крайностей и заблуждений. Не в моих силах было предупредить гибельные последствия и засыпать под ногами Польского народа бездну, выкопанную его развратителями, и в которую он наконец увлечен. Все мои заботы в этом отношении были заплачены неблагодарностью, ненавистью и вероломством. Конечно, надобно ждать теперь ужаснейшего из бедствий, голода; я дам приказания на этот счет сколько возможно; это обстоятельство вместе с известиями об опасностях, которым ваше величество подвергались среди разнузданного народа Варшавского, заставляет меня желать, чтоб ваше величество как можно скорее переехали из этого виновного города в Гродно. Ваше величество должны знать мой характер: я не могу употребить во зло моих успехов, дарованных мне благостью Провидения и правдою моего дела. Следовательно, вы можете покойно ожидать, что государственные интересы и общий интерес спокойствия решат насчет дальнейшей участи Польши».
Это письмо было смертным приговором независимости Польского государства. Другой вопрос, что независимость правления польских монархов в течение всего XVIII в. можно считать лишь условной.
Пленение Костюшко и штурм Праги парализовали волю большинства повстанцев. Лишь несколько отрядов продолжали сопротивляться до конца ноября 1794 г. Король Станислав Август 14 (25) ноября 1794 г. отрекся от престола и 29 декабря по указанию Екатерины II выехал из Варшавы в Гродно. Екатерина велела оплатить все личные долги короля и назначить ему пенсию — 200 тысяч червонцев в год. Пожив некоторое время в Гродно, экс-король перебрался в Петербург. После смерти Екатерины Павел I отдал ему на жительство Мраморный дворец (рядом с Эрмитажем).
Одним из любимых развлечений нового императора было унижение видных деятелей Екатерининской эпохи: Суворова, Орловых и др. В рамках этой политики Павел приставил к экс-королю камергером бывшего русского посла в Польше Штакельберга, который в свое время весьма «непочтительно» обращался со Станиславом Августом.
Умер экс-король в феврале 1798 г. и был похоронен по «царскому церемониалу». Император Павел присутствовал при его погребении. [197]
Сразу после падения Варшавы начались переговоры между Россией, Пруссией и Австрией о разделе Польши. Надо сказать, что они шли весьма сложно и стороны спорили буквально за каждый клочок земли. Детали этих споров представляют интерес лишь для узкого круга историков дипломатии. Поэтому я скажу только о документе, ставшем результатом длительного закулисного торга.
197
Замечу, что через год Павел отказался официально присутствовать на похоронах Суворова и запретил участвовать в церемонии гвардейским частям, так как они якобы устали от парадов.
23 декабря 1794 г. (3 января 1795 г.) австрийский посол граф Людвиг Кобенцль и графы И. А. Остерман и А. А. Безбородко подписали в Петербурге Акт о присоединении Австрии к русско-прусской конвенции о втором разделе Польши и русско-австрийскую декларацию по сему вопросу. Согласно декларации, Австрии было
13 (24) октября 1795 г. в Петербурге была подписана трехсторонняя русско-прусско-австрийская конвенция о третьем разделе Речи Посполитой. От России ее подписали те же: Остерман и Безбородко, от Австрии — Кобенцль, а от Пруссии — прусский посол в Петербурге граф Фридрих фон Тауенциен.
Стороны взаимно гарантировали друг другу новые владения, полученные ими при разделе Польши, вплоть до оказания военной поддержки в случае покушения на эти владения любых третьих сторон или попыток их возвращения Польше.
Договор резервировал и гарантировал за Пруссией получение Варшавы, включая Правобережье Вислы по линии реки Свидра — слияние рек Нарев и Западный Буг, а за Австрией закреплял Краков с округом.
Что же касается разграничения между прусскими и австрийскими зонами в Польше, то демаркация их откладывалась до работ погранично-согласительных комиссий, в которых Россия брала на себя роль посредника и примирителя.
14 декабря 1795 г. Екатерина Великая издала «Указ о присоединении к России Литвы и Черной Руси». Согласно указу, новая русская граница шла от границы Волыни (верховье реки Припять, севернее польского города Хельм) до Брест-Литовска, а затем по течению реки Западный Буг до границы Подляшья (село Янув-Под-ляски) и далее поворачивала в северо-восточном направлении вдоль Подляшской границы до верховьев реки Нарев (Беловежье), и оттуда на север до пересечения реки Неман у Гродно, а затем по течению Немана до прусской границы, а далее вдоль старой литовско-прусской границы к Балтийскому морю до города Поланген (Паланга). Все земли к востоку от очерченной линии входили в состав Российской империи и подчинялись генерал-губернатору Литовского края — генерал-фельдмаршалу князю Репнину.
Отходящая к России территория Великого княжества Литовского разделялась на две губернии с центрами в городах Вильно и Слоним. Виленской губернией назначался управлять генерал-майор Александр Тормасов, Слонимской — генерал-майор Иван Новицкий.
Таким образом, приобретенные Россией территории подразделялись на собственно Литву (Виленская губерния) с литовским населением и на Черную Русь (Западная Белоруссия) — Слонимская губерния с преимущественно белорусским населением.
Несколько слов стоит сказать о Курляндии, которая была с 1561 г. ленным владением польских королей. [198] Зависимость Курляндии от Польши была номинальной. В 1741 г. императрица Елизавета Петровна сослала курляндского герцога Эрнста Иоанна Бирона в Пелым. Сделано это было исключительно из-за грызни за власть в Петербурге с игнорированием внешнеполитических интересов в России. В 1758 г. Елизавета признала торжественным актом курляндским герцогом Карла Саксонского, сына правившего саксонского курфюрста и польского короля Августа ІІІ.
198
До 1561 г. Курляндия была ленным владением германского императора, а еще раньше — владением Тевтонского ордена.
В течение четырех лет (1758–1762), пока принц Карл оставался герцогом, его отношения с курляндским дворянством были напряженными. Принц Карл как католик не имел права по основным законам Курляндии носить герцогский титул.
В 1763 г. Екатерина вернула 73-летнего Э. И. Бирона на курляндский престол, а 25 ноября 1769 г. Эрнст Бирон отказался от престола в пользу своего старшего сына Петра. Однако Петр тоже был непопулярен среди курляндского дворянства.
В ходе восстания Костюшко в 1794 г. Митава и Либава [199] были заняты польскими войсками. В ответ на это один из вождей курляндских дворян, фон дер Ховен, распространил по всей стране воззвание, в котором призывал «уничтожить ленную зависимость Курляндии от Речи Посполитой и отдаться под покровительство России, причем просить русскую императрицу о сохранении особых прав и привилегий герцогской фамилии, рыцарства и земства».
199
Митава — столица Курляндского герцогства, с 1917 г. Елгава; Либава — с 1917 г. Лиепая.