Давний спор славян. Россия. Польша. Литва
Шрифт:
12 августа 1861 г. в Варшаву прибыл новый наместник граф Ламберт, а Сухозанет вернулся в Петербург. Генерал-адъютант Карл Карлович Ламберт, подобно большей части русского генералитета, был из гвардии. Он служил в лейб-гвардейских кирасирах, затем в кавалергардах, несколько месяцев воевал с горцами на Кавказе, а затем длительное время служил в штабах. Ни военных знаний, ни достаточного политического опыта Ламберт не имел. Почти сразу после его приезда в Варшаве вновь возобновились волнения.
На похоронах варшавского архиепископа Фиалковского произошла новая провокация. Перед погребальной колесницей несли в числе прочих национальных эмблем — короны польских короля и королевы — и старый герб Речи Посполитой:
1 октября 1861 г. Ламберт объявил все Царство Польское на осадном положении. Первый день после этого объявления прошел спокойно. На следующий день, 3 октября, возвещенные ранее панихиды по Костюшко были отслужены в трех варшавских церквях при обычном пении революционных гимнов. Войска, которыми командовал генерал-лейтенант А. Д. Герштенцвейг, оцепили храмы, но из одного из них народ вышел потайным ходом, а в двух других остался на всю ночь. На заре русские войска приступили к задержанию всех мужчин. Войска вошли в собор Святого Яна и в костел бернардинцев и арестовали 1600 человек. Уличные толпы рассеивались патрулями и кавалерийскими разъездами.
События эти послужили предлогом к тому, что временно заведовавший Варшавской римско-католической епархией прелат Бялобржеский, который в письме на имя наместника протестовал против вторжения войск в храмы, называя эту меру «возвращением к временам Аттилы», распорядился о закрытии всех костелов Варшавы с воспрещением совершать в них богослужение. Городское духовенство поспешило повсеместно привести эту меру в исполнение.
В это время Ламберт проявил малодушие и, ничего не сообщив генерал-лейтенанту Герштенцвейгу, приказал освободить 1660 поляков. Узнав об этом, Герштенцвейг немедленно поехал к наместнику и в резком объяснении с ним назвал Ламберта изменником. Результатом этого стала американская дуэль: жребий застрелиться пал на Герштенцвейга, и утром 5 октября тот выстрелил себе в голову из револьвера.
Граф Ламберт послал отчаянную телеграмму царю: «Ради бога, пришлите кого-нибудь на наши места».
Находившийся в Ливадии Александр II тотчас вызвал из Одессы генерал-адъютанта А. Н. Лидерса[220] и предложил ему должность наместника в Царстве Польском. До его прибытия в Варшаву исполнять эти обязанности должен был возвращавшийся через Царство Польское из заграничной поездки военный министр Сухозанет.
10 октября 1861 г. Сухозанет прибыл в Варшаву, а на следующий день наш бравый кавалергард выехал в Австрию «на лечение». 28 октября к выполнению обязанностей наместника приступил генерал-адъютант Лидере. Свою главную задачу он видел в соблюдении общественного порядка. Войска стояли лагерем на варшавских улицах и площадях, на зиму для офицеров были построены теплые деревянные домики, патрули днем и ночью разъезжали по городу, началось разоружение обывателей, у которых отобрали более семи тысяч ружей, а также пистолеты, сабли, кинжалы и другое оружие.
Следственная комиссия и военные суды продолжали действовать. Ксендзов, осужденных за участие в политических демонстрациях или произнесение возмутительских проповедей, высылали на жительство во внутренние губернии империи. Наиболее активных участников манифестаций присуждали к каторжным работам, отдавали в рекруты или арестантские роты, а других приговаривали к заключению в крепостях или к аресту на гауптвахте. Уличенные в соучастии в беспорядках чиновники увольнялись с должностей, равно как и те, чьи жены и дети носили траур и участвовали в уличных процессиях. Прелат Бялобржеский, виновник закрытия богослужения в костелах, был приговорен к смертной казни, но помилован и заключен в Бобруйскую крепость на один год.
17 апреля 1862 г., в годовщину восшествия на престол и в день рождения Александра II, было
В начале 1862 г. Лидере разрешил в ряде городов приступить к работе городским советам (органам самоуправления), а 15 мая 1862 г. прошли выборы в городской совет и в Варшаве. Однако избранными оказались исключительно бунтовщики, в том числе четыре человека, возвращенные по амнистии из заключения.
В конце мая 1862 г. вышел высочайший указ: «Его императорскому величеству, любезнейшему брату нашему, государю великому князю Константину Николаевичу повелеваем быть наместником нашим в Царстве Польском с подчинением ему на правах главнокомандующего всех войск, в Царстве расположенных».
Следует заметить, что среди петербургских сановников великий князь Константин слыл «красным» за активную поддержку самых либеральных реформ.
Узнав об отставке Лидерса, заговорщики все же решили расправиться с ним. Наместник из принципа ездил и гулял по Варшаве без всякой охраны. 15 июня 1862 г., во время прогулки Лидерса по Саксонскому саду, неизвестный выстрелил в него сзади из пистолета. Пуля пробила шею и раздробила челюсть, однако Лидерсу удалось самому добраться до дворца.
20 июня в Варшаву прибыли великий князь Константин Николаевич с супругой. Великая княгиня Александра Иосифовна была беременна, но, несмотря на все предостережения, решилась сопровождать мужа.
Вице-канцлер князь A. M. Горчаков разослал циркуляр по Европе, в котором говорилось: «Приезд в Варшаву государя, великого князя Константина Николаевича, отправившегося туда тотчас по получении известия о покушении, будет живым символом решимости правительства не покидать системы примирения и твердости. Он докажет, что одинокие преступления не столкнут власть с пути, почитаемого ею соответствующим потребностям края».
Однако покушение на Лидерса недолго оставалось единственным. На другой же день по приезде, 21 июня, при выходе великого князя из театра в него в упор выстрелили из пистолета. Пуля, пройдя через эполет, легко ранила его в плечо. Великий князь Константин телеграфировал императору: «Спал хорошо, лихорадки нет, жена не испугана, осторожно ей сказали. Убийцу зовут Ярошинский, портной подмастерье».
Новый наместник обратился к полякам с воззванием, в котором призывал их «отречься от всякой солидарности с виновниками совершенных преступлений, зачинщиками беспорядков, сеятелями смуты, терроризирующими и позорящими страну», обещал немедленное приведение в исполнение новых законов об организации Государственного совета Царства, об учреждении учебных заведений, о переводе крестьян с барщины на оброк, даровании прав евреям, об образовании городских и уездных советов.
В ответ триста знатных панов, съехавшихся в Варшаву, подали адрес графу Андрею Замойскому с просьбой довести его содержание до сведения великого князя. Там говорилось: «Как поляки, мы можем поддерживать правительство лишь тогда, когда оно станет правительством польским и когда все области, составляющие нашу родину, будут соединены воедино и будут пользоваться конституцией и свободными учреждениями. В своем воззвании великий князь сам уважил и понял нашу привязанность к родине; но эта привязанность не может быть раздроблена, и если мы любим нашу родину, то всю в совокупности, в пределах, начертанных ей богом и освященных историей».