Давным-давно

Давным-давно, в стародавние времена, жили-поживали две сестрицы знахарки. Досадно было то, что с малых лет недружно они жили! Часто сёстры спорили меж собой; кто из обеих смелее,

кто проворнее и даже умнее! Каждая сестрица друг над дружкой верх взять стремилась и во всём другую превзойти пыталась. Так же было меж ними и когда выросли обе. Хоть и жили они недалеко друг от друга, но ни слова доброго друг дружке с ветерком осенним, ни привета сердечного с ручейком весенним не пошлют.

И так долгие годы: всё врозь, одна сестра против другой.

А знахарки они и вправду сказать – обе замечательные были! И, казалось, что любую хворобу укротить могли. Потому сами долго жили и другим помогали. Со всеми всегда милы и приветливы, только между сестрами вечный раздор. Вот такие норовистые старушки! И зачем спорили-то? Ведь обе в том мастерстве дивно преуспели! И словно дел других у них не было, как только спорить о том, которая же из них в чудесах чародейских поболее другой искусница.

Несмотря на годы, коль, кто о помощи попросит,

обе шустро откликались. Тотчас бросались на перегонки, обгоняя друг друга, спешили на помощь, позвякивая склянками со снадобьями, с пучками высушенных целебных трав в котомке. И каждая друг от дружки секреты свои таила. Кабы не эти ссоры-споры о том, кто в чародействе выше другой стоит, по сей день мирно жили бы, поживали бы.

Но узнала об их раздорах хитрющая колдунья. Та, что держала постоялый двор на перепутье дорог. Давно досада её томила. Злилась на обеих за то, что помогали они людям. А она-то сама от людской беды богатела! То по бедности продадут ей что-нибудь по дешёвке, чтобы тоску развеять в её трактир на постоялом дворе бредут. Многих её постоялый двор по миру пустил, а ей прибыль дал. И потому сердилась она на то, что люди, попавшие в беду, чаще к помощи тех сестёр-знахарок прибегали, чем к развлечениям в её трактире на постоялом дворе.

И сколько она против них колдовала! Сколько злых напраслин про обеих распускала! Но ничего не помогало. Доброта их, точно чистая вода! Всё смывала и следа не оставляла от наветов злой хозяйки постоялого двора.

Конец ознакомительного фрагмента.