Дай мне больше
Шрифт:
Он поднимает бровь в мою сторону.
— Ты слушал секс-звуки моей жены? — Я отвечаю, глядя в его сторону.
— О, как будто это было в первый раз. Помнишь, когда вам двоим приходилось делать это только на заднем сиденье внедорожника, а мне приходилось ждать снаружи? Или когда у нас была та квартира в городе, и я работал по ночам, пытаясь проспать твои утренние сексуальные выходки.
Я посмеиваюсь в свой стакан с водой, когда слышу тихие шаги из спальни.
— Что вы, мальчики, все еще делаете?
Изабель выходит из коридора в своей
Но когда она наклоняется над прилавком, улыбаясь нам, а ее сиськи прижаты друг к другу и практически свисают из топа, я напрягаюсь.
— Значит, у тебя был веселый вечер, не так ли? — она дразнит его. — Я слышала двух девушек?
— Ты не ослышалась, — отвечает он с гордостью в своем тоне. Он улыбается ей, его взгляд твердо установлен на ее лице. Я могу только представить, какой подвиг силы ему нужен, чтобы даже не бросить взгляд на ее декольте.
— И они не утомили тебя? — она спрашивает.
— Изабель… ты думаешь, я не справлюсь с парочкой двадцатитрехлетних?
— Ты достиг возраста. Не могу больше тусоваться с этими девочками из женского общества, — отвечает она с саркастической улыбкой.
— О, я бы справился со всем женским обществом.
Она смеется. — Я уверена, что сможешь, Дрейк.
Тем временем я прислонился к холодильнику, наблюдая, как они ходят туда-сюда, легкая ухмылка тронула мои губы. Я мог бы смотреть, как эти двое продолжаются так вечно. Мы с Изабель можем шутить и смеяться вместе, но у нас никогда не будет таких игривых отношений, как у нее с Дрейком.
И я не завидую этому. Потому что я знаю, что это все. Они шутят, как брат и сестра… или, по крайней мере, как лучшие друзья.
Что имеет смысл. В тот момент, когда она стала моей девушкой, он тоже принял ее как своего друга. Всегда присматривал за ней, обращался с ней, как я, и приводил ее прямо в компанию. Как будто она всегда принадлежала ему.
Но так будет не всегда. Это говорит мой пессимистичный, мрачный мозг, но в глубине души я знаю, что часы нашей молодости тикают. В какой-то момент Изабель захочет детей или Дрейк остепенится. И эта семья, которая у меня есть сейчас, изменится.
И как бы я ни хотел создать семью с Изабель, и с Дрейком остаться, я ненавижу перемены. Если бы все могло остаться таким, как сейчас между нами, я был бы счастлив.
Они все еще продолжают это, смеясь и тыкая друг в друга саркастическими оскорблениями, и все это время его глаза не отрывались от ее лица, никогда не скользя по ее телу и не задерживаясь слишком долго на ее частях. Я вижу, как другие мужчины таращат глаза. Я имею в виду… она инструктор по йоге. Она живет в лайкре. И она чертов шедевр. Кто
Но Дрейк никогда этого не делает.
Это выражение ее лица, которое я не совсем уверен, что могу прочесть. Моя жена более осторожна, чем Дрейк… или мужчины в целом. Поэтому, когда она позволяет своему взгляду скользить по его грудным частям или кусает губу, когда улыбается ему, я начинаю задаваться вопросом, что происходит в ее голове. Я бы заплатил что угодно, чтобы знать. Даже если это означало, что она проверяла его.
Опять же… я не уверен, что могу ее винить. Дрейк так же приятен для глаз, как и Изабель. Его точеный пресс, золотистая загорелая кожа, грязные светлые волосы до подбородка и яркая, как молния, улыбка… чертовски трудно не смотреть.
Изабель зевает, выпрямляется и тянется к моей руке. — Давай вернемся в постель. У нас завтра трудный день.
Технически, сегодня. Мы встречаемся с владельцами секс-клуба здесь, в городе, и это первый из четырех клубов, которые мы посетим в этой поездке, чтобы сотрудничать, делиться идеями и обсуждать принадлежность к бренду. Я здесь не только для того, чтобы найти клуб непристойных игроков, но и для расширения возможностей. Эмерсон подумывает о втором месте, и выкуп уже существующего клуба будет проще.
— Давай, Рыжая, — шепчу я, беря Изабель под руку и целуя ее в шею. Мы машем Дрейку на прощание, и прямо перед тем, как я исчезаю в коридоре, я бросаю последний взгляд на него и с удивлением вижу, что его улыбка исчезла, и он смотрит, как мы уходим, с выражением тоски на лице.
Пока мы с Иззи заползаем обратно в постель, я спрашиваю ее: — Тебе кажется, с ним все в порядке?
Она смеется. — Это серьезный вопрос?
— Ага. Я только что заметил, что он выглядит почти грустным.
— Я уверена, что он просто устал. Он выглядел нормально, пока я с ним разговаривала, — отвечает она, прижимаясь к моей груди.
— Да, это потому, что он всегда улыбается вместе с тобой.
Она поднимает голову. — Что это должно означать?
— Ничего, — отвечаю я. — Только то, что вы двое, кажется, всегда заставляете друг друга смеяться. Но когда никто не смотрел, он казался немного подавленным.
— Так почему бы тебе не поговорить с ним завтра? — она спрашивает.
— Хорошо.
С этими словами я целую ее в губы и крепче прижимаю к своему телу. Ее сердце тихо бьется у меня в груди, и я начинаю засыпать. Ее мягкие волосы касаются моей руки, а нежное дыхание целует мою кожу.
Глядя на нее сверху вниз, я улыбаюсь, затем снова целую ее в макушку. Как, черт возьми, мне так повезло?
Десять лет, а я до сих пор не могу в это поверить.
Я просто хочу, чтобы Дрейк нашел кого-то вроде Изабель. Я знаю, что не представлял себе это грустное выражение на его лице, и вижу его не в первый раз. Он притворяется, что каждую ночь спит со случайными людьми — это сон, но если бы у него было то, что есть у меня, я знаю, он был бы счастливее.