Дай мне шанс. История мальчика из дома ребенка
Шрифт:
— Чего не сделаешь ради хороших людей!
От нее же нам стало известно, что недавно местных жителей переселили, поскольку их дома мешали строительству таунхаусов. С завидной быстротой — опыт работы в КГБ? — Надя позвонила подруге в местной администрации, у которой могли быть нужные сведения, но той, к сожалению, в кабинете не оказалось. Секретарша сказала, что она вернется с обеда часа через два. Тогда Надя разыскала номер мобильника соседки, которая хорошо знала Ванину семью. На звонок никто не ответил.
И все же Надя была полна решимости нам помочь. Она повела нас
— Если влезть на дерево, можно увидеть дом, в котором они жили.
На дерево мы не полезли, но вскарабкались на горку из камней, с которой действительно виднелась крыша старого советского дома, в котором жила семья Вани. Это был последний дом, снос которого по каким-то причинам отложили.
Пошел дождь. Не обращая на него внимания, мы делали снимки. Зазвонил Надин мобильник. Оказалось, это бывшая соседка, Светлана. Надя передала трубку Вике, и та начала расспросы, делая в блокноте пометки, размываемые дождевыми каплями.
Я спросил у Нади, что заставило ее выглянуть из ворот, когда мы уже отчаялись найти тут хоть одну живую душу.
— Должно быть, мой ангел-хранитель вмешался! Он всегда меня приводит туда, где я могу помочь людям.
“Кагэбэшный ангел”, — хмыкнул я про себя.
Вика закончила разговор со Светланой. Та помнила Ваню младенцем. Он родился недоношенным и слабеньким, но у него были на редкость умные глазенки. Она никогда не могла забыть эти пытливые детские глаза, но думала, что мальчик давно умер в государственном приюте.
Она же объяснила, почему Ванин дом все еще стоит на месте, хотя все остальные уже снесли. Это все из-за Ваниного старшего брата Дениса, который там прописан, хотя его здесь не видели уже много лет. Как вышел из тюрьмы, так где-то и сгинул. По закону нельзя передать собственность другим лицам, пока всех жильцов не обеспечат комнатами или квартирами. Вот дом и стоял пустой в ожидании, когда появится Денис и получит новый ордер.
Именно Светлана помогла нам разыскать старшую сестру Вани Ольгу. Она продиктовала Вике номер телефона другой соседки, Аиды, у которой могли сохраниться координаты Ольги.
Изрядно вымокнув, мы с Викой укрылись от дождя в машине, а я от треволнений забыл на ее крыше свои очки. К счастью, шофер, с которым мы подружились, спас их. Попрощавшись с кагэбэшным ангелом, мы отправились обратно к метро. Шоферу заплатили тысячу рублей — он их честно заработал.
Обедали мы в ужасном ресторане над торговым центром, похожем на сарай. Несмотря на тяжелый день, Вика не утратила присущего ей жизнелюбия и с энтузиазмом принялась выбирать из меню экзотические блюда. Например, “Кавказский салат”, о котором официантка не могла сказать ничего, но Вика все равно его заказала.
Пока мы ждали тирамису, я не удержался и пошутил:
— Похоже, у всех кагэбэшников есть свои ангелы-хранители. Наверно, мы все в то время ошибались насчет КГБ.
— Ну да! Это ангел-хранитель Вани привел нас к ней.
— И она нам помогла. Возможно, она и в самом деле ангел и только притворяется агентом КГБ.
Я дал Вике свой телефон. Она доказала, что умеет разговаривать с людьми, а я не хотел
Ольга была дома. Она извинилась за то, что не приглашает нас, но они только что переехали, и в квартире жуткий беспорядок. Мы договорились встретиться на следующий день на станции метро поближе к Викиному дому. Я обещал, что привезу торт и газету, чтобы подтвердить, что я — это я.
— Как мы вас узнаем?
— Узнаете! Я сильно беременная.
30
Май — октябрь 2007 года
Рассказ сестры
На следующее утро я покинул отель довольно рано и отправился в кондитерскую, которую высмотрел накануне вечером. Перспектива увидеться с сестрой Джона была столь волнующей, что я был рад заняться любым делом, не требующим умственного напряжения, — в данном случае покупкой торта. Известная мне статистика — даже официальная, — касательно судьбы детей, которые до восемнадцати лет воспитывались в государственных учреждениях, а потом были выпущены в большой мир, не располагала к оптимизму. Со всех сторон уязвимые юные девочки легко попадали в сети наркодилеров и сутенеров и, как правило, становились уличными проститутками, а потом быстро спивались или гибли от передоза. Однако мы обещали Джону узнать о его семье и не имели права его подвести.
Итак, я прошел мимо стаи бродячих собак, облюбовавших себе жилье возле гостиницы, и пересчитал в кармане деньги — четыреста рублей, должно хватить на самый дорогой торт. В шикарной кондитерской хорошо одетые москвички покупали круассаны и багеты. Окинув взглядом ценники, я понял, что сильно отстал от жизни — самый дешевый торт стоил семьсот рублей, то есть около пятнадцати фунтов.
Пришлось срочно искать банкомат. Шагая к выходу, я не мог не обратить внимания на покупательниц, гордо державших в руках пачки кредитных карт — от золотых до черных. В итоге за небольшой тортик, украшенный экзотическими фруктами — кумкватами, физалисами и несколькими дольками грейпфрута — я выложил восемьсот рублей.
Мы с Сэрой приехали на место встречи заранее. Так как выход из метро был только один, то с Ольгой мы договорились встретиться наверху. Около колонны стояла худенькая молодая женщина с длинными прямыми рыжеватыми волосами и бледным лицом. Она была на большом сроке беременности и держала в руке коробку с тортом. Мы поздоровались. Говорила Ольга тихо, одета была просто. Никаких высоких каблуков, никакой мини-юбки или косметики. У нее было типичное русское лицо с высокими скулами. Позднее она показала нам фотографии, на которых у нее высветленные волосы, но она сказала, что они ей не идут и она решила больше не краситься. Ольга показалась нам хрупкой, нуждающейся в защите. Она согласилась пройтись пешком до дома Вики, но, переходя через улицу, мы с Сэрой на всякий случай взяли ее под руки.