Даймон в неволе
Шрифт:
Оборвавши саму себя на последнем слове, Аня пыталась сбить подтупивший предательски холодный пот и включить разум. Успокоить внутреннего паникера, натянуть на всю голову целиком розовые очки, уже попробовавшие вкус ее крови.
А после, вечеринка превратилась в сюр. Сон, который существует,
Ане уже самой стало ясно. Стало ясно даже без этого спокойного, темного взгляда, пронзающего сердце в упор как луч света. Он стоял молча, без какого-либо выражения на лице и смотрел, и, кажется, лучше бы он пустил пулю ей в голову, тогда бы кровь, бьющая по венам, не отравляла бы ей вкус еще недавно сладкой победы.
Все сжалось внутри, а эти глаза угольки были черны как вся адова тьма и, также, полны сожаления. Фигуры смотрящего не стало в какой-то момент, как и почвы под ногами и целого мира, который Аня бросила, взамен получив все. Все, что хотел ее страстный ум, но не она сама.
Переход
Радостный смех был последним, что ожидали увидеть зрители этого игро-шоу.
Аня была словно ребенок, разгадавший загадку, хоть урок уже давно закончен. Разгадал и радостно посмеялся, вычислив хитроумный победный ход и сохранив в копилку знаний.
Скользнув рукой по влажной щеке, она с улыбкой закрыла глаза, вспоминая эти черные как ночь, строгие и такие родные глаза. Тысячи тысяч раз, он вытаскивал Аню из передряг, он был папой, наставником, другом, очень далеким от этого мира и невыносимо близким для нее.
– Ну разве не забавно? Я бы на твоем месте
Подбив свои потери и приобретенный опыт, девушка мысленно показала фак светлым и темным высоким чинам, которые уже смерть как надоели со своими испытаниями и проверками, встряхнула пышной шевелюрой. Мельком, сквозь ресницы уловив темный прямой взгляд ее невидимого наблюдателя, вслух проговорила, зная, что адресат услышит:
– Я тоже тебя люблю.
На той стороне
Солнце, зияющее в ясном небе сменилось ветрами и ливнями по всей земле. В воздухе стоял терпкий аромат грядущих поединков. Птичий гомон и визг листвы, всё напутствовало в долгий и трудный путь, вселяло уверенность в своей цели.
Аня подняла лицо навстречу низвергающейся стихии и глубоко вдохнув закрыла глаза. Кожа робко вспоминала заботливый охват стальных доспехов, в памяти сменялись одна за другой картины сражений, смерти бравых воинов и рёв командиров, взрывы орудий и силу духа, способную одним моновением руки положить полчища, в решающей схватке
Симфония, разражающаяся в пламени страха, рёв зверя, тысячи тысяч, лязг мечей и смирение поверженной плоти. Рой воинов, несущих в потоке силу единого разума – организма, материальное воплощение психических намерений одного, против которого предстоит выступить снова.
Лица врага сменяются всякий раз, как и моё собственное, а враг остаётся тем же. Но и друг, как и прежде, со мной.
Конец ознакомительного фрагмента.