ДайсМен или человек жребия

Райнхарт Люк

— Простите, мистер Холком, — сказал я. — Жребий считает, что мне нужно подумать о том, предавать ли мне Эрика, и проконсультироваться с Ним через час. Он велел мне попросить вас дать мне время до завтрашнего утра.

— Сомневаюсь, что у вас есть столько времени. И у нас его тоже нет. Я даю вам ровно сорок минут. После этого мы произведем арест. Если вы нам укажете место, мы будем держать его в оцеплении, пока нам не удастся взять Кеннона — или не взять.

Вы скажете нам, сколь-

ко времени, три года или тридцать минут, вам нужно, чтобы скрыться. В противном случае, четыре стены до второго пришествия.

— Понятно.

— А теперь, сэр, если хотите, можете вернуться в квартиру мистера Випла и размышлять там. — Он открыл дверь со своей стороны и вышел. Рядом с моей дверью вдруг материализовался дежурный, заглянул внутрь и посмотрел на меня честными глазами.

— Да. Да, неприятная бы сегодня вышла поездка, — сказал я и вытащил свою тяжкую ношу из машины. — Полагаю, мы, наверное, еще увидимся?

— Через тридцать восемь минут. Да. — М-р Холком улыбнулся, и его честные глаза испустили поток неистощимой искренности. — Приятного вечера, доктор Райнхарт.

— Это вы так думаете, — пробормотал я и без особого энтузиазма отправился назад путем, которым пришел.

Десять лестничных пролетов я одолел со значительно меньшей осторожностью и самоуважением, чем при спуске. Похоже, день будет долгим.

Дверь мне открыла Лил.

— Что произошло? — спросила она, пока мы шли по коридору к гостиной.

— Красный свет, — сказал я.

— Что ты собираешься делать?

Я в полном изнеможении рухнул на диван. Джейк сидел на песке в позе полулотоса, уставившись в красный жар искусственного огня в колониальном камине Випла, и лениво покуривал самокрутку. X. Дж. рядом не было.

— Они-таки спустили всех собак, — сказал я. — Лил, думаешь, Жребий вправду хотел, чтобы ты осталась замужем за человеком, которому он может велеть провести следующие двести тридцать семь лет в тюрьме?

— Наверное, — сказала она. — Что случилось?

Я стал рассказывать Лил и Джейку о разговоре в подвале и всех вариантах, с которыми неожиданно столкнулся. Они внимательно слушали, Лил — прислонившись к валуну, Джейк — глядя на огонь.

— Если я предам Эрика, выйдет, — заключил я устало, — не знаю, будто я предал кого-то.

— Об этом не беспокойся, — сказал Джейк. — Мы никогда не знаем, что для нас хорошо. Предательство может быть как раз тем, что ищет Эрик.

— С другой стороны, двести тридцать семь лет в тюрьме выглядят как-то чересчур длинным сроком.

— Мудрый может реализовать себя в любом месте.

— Думаю, я буду ощущать себя в некотором смысле заточенным.

— Дайс– чушь, — сказал Джейк. — Может быть, ты бы открыл в тюрьме целую новую вселенную.

— Я

бы попробовал сбежать отсюда, но не уверен, что на крыше есть вертолет.

Джейк сидел на песке, скрестив ноги и глядя на красный жар искусственного огня. Он снова улыбнулся, как дитя.

— Придумывай варианты, тряси кубики, — сказал он. — Не знаю, почему ты продолжаешь болтать.

— Но вы мне нравитесь, люди, — сказал я. — Не уверен, что тюрьма понравится мне настолько же.

— Это заскок, Люк-детка, — сказал он. — Ты должен его побороть.

— Ну так дай хорошие шансы попытке сбежать, — сказала Лил. — Или хорошие шансы нанять меня твоим адвокатом. Это сохранит тебе свободу.

— Меня тревожит моя репутация, — сказал я. — Отец дайс– жизни обязан всегда бросать Жребий наверняка.

— Дайс– дерьмо, — лениво сказал Джейк. — Если беспокоишься о своей репутации, ты не Отец и не ребенок; ты просто другой человек.

— Но я должен помогать людям.

— Дайс– чепуха. Если думаешь, что должен помогать людям, ты просто другой человек.

— Но я хочу помогать людям.

— Дайс– фигня, — сказал Джейк. — Если хочешь чего-либо, ты просто другой человек.

— Ну и к чему все эти новые непристойности? — спросил я.

— Жребий меня побери, если я знаю.

— Ты глупишь.

— Но до тебя мне далеко. — Он сиял, глядя на искусственный огонь. — Придумывай варианты. Тряси кубики. Всё остальное вздор.

— Но я беспокоюсь. Это я могу получить двести тридцать семь лет.

— Кто ты? — лениво спросил Джейк.

Повисла долгая пауза, и теперь уже мы втроем смотрели на красный жар.

— Действительно, я всё время забываю, — сказал я, доставая зеленый кубик, выпрямляя спину и начиная понимать, что сижу на чьем-то снегу. — Я же…

Эпилог

Однажды, когда за Люком гнались двое агентов ФБР с пистолетами 45-го калибра, он оказался на утесе и прыгнул вниз, и повис над пропастью, уцепившись за корни дикого винограда, росшего в двадцати ярдах от края обрыва. Посмотрев вниз, он увидел в пятидесяти футах под собой шестерых полицейских с автоматами, дубинками, канистрами со слезоточивым газом и два бронированных автомобиля. Прямо над головой он заметил двух мышей, одну белую и одну черную, они принялись грызть корень, на котором он висел. И вдруг прямо перед собой он увидел кустик спелой сочной земляники.