Дайте шанс! Трилогия
Шрифт:
Что после этого сделает Тарасов?
Конечно же захочет отомстить. Так же как я сейчас, начнет усиленно тренироваться, будет развивать боевку и что хуже — передовыми темпами осваивать свой Воздух.
И вот я снова подхожу к выбору: поездка в Ниццу и тренировки с Егором Яковлевичем или поездка в червоточину. В первом случае — я научусь хорошо драться. Во втором — заполучу шанс обрести свехвозможность. А после, уже учась в университете, смогу продолжить занятия с наставником. Буду оттачивать мастерство
Второй вариант смотрится куда предпочтительнее. В этом случае мне будет плевать на Тарасова. В противовес его Воздуху у меня будет своя стихия.
А если у меня все-таки не получится взять в червоточине вторую способность?
Получится, зря потрачу весь июль. Еще из-за побега с семьей отношения испорчу. Вместо Ниццы безвылазно проведу август в усадьбе, тренируясь опять же с наставником.
Хм… рассматривать вариант с худшими последствиями что-то совсем неинтересно. Попахивает безнадегой. А я безнадегу не перевариваю. Хватит с меня прошлой жизни в теле калеки. Хлебнул выше крыши.
Василий въезжает на территорию усадьбы и останавливается у моего флигеля.
— Все, приехали, — оповещает здоровяк. — Ну вы сегодня и дали. Снова один против трех! Мы все в шоке…
— Да что тут такого. Я справился только с одним. И то, повезло. Стул попался. А потом пришлось бегать по залу.
— То, что бегали, это для дворянина не очень приветствуется. А с другой стороны, что вам оставалось? Иначе они бы вас вырубили, вынесли на улицу и прибили. А мы бы сидели на балконе с нашими ребятами с клана и продолжали вас ждать, ни о чем не догадываясь.
Дворянин… Как-то я совсем еще не вжился в свой новый статус. Да и клан мною воспринимается не так чтобы совсем уж родным. Я привык быть одиночкой. Сам решать и сам отвечать за свои поступки.
— А мы, случайно, не создали проблем для клана? — спрашиваю, только сейчас задумавшись о последствиях.
— Та… — отмахивается здоровяк и я только сейчас вижу стесанные у него костяшки на руках. — Ничего страшного. Это был Лазарь Домбровский. Мелкая сошка. Пока вами занималась лекарша, я созвонился с хозяином клуба. У него претензий нет.
— Ну хоть с этим нормально.
Мы попрощались, я вышел из машины и ощутил новый приступ слабости. Лекарша меня хорошо подлатала, поделилась частью своей силы. Теперь же она была на исходе. В таком состоянии мне оставалось разве что доплестись до кровати и проспать до утра.
В холле встретилась Прасковья. В столь поздний час она как будто специально меня дожидалась. Охи, вздохи, ужас в глазах, как если бы я раненный пришел с поля боя. Еще и подхватила под руку. Мои попытки от нее отделаться женщина категорически отвергла.
— Я так и думала, — принялась причитать Прасковья, вместе со
— Чего?!
Останавливаюсь и в непонимании смотрю на Прасковью.
— Так это отец устроил?
— Да не Виктор Федорович. Я же говорю, это все Васькина затея. А Виктор Федорович пошел у него на поводу.
В шоке смотрю на гувернантку.
— А вы откуда знаете?
— Так я в тот момент прибиралась у Виктора Федоровича. Прибежал Васька и начал рассказывать о вашей драке в городе. Еще и предложил устроить драку с осветленным. Ну и Виктор Федорович согласился. Это все я уже подслушала. Потому как Васька начал рассказывать, а Виктор Федорович меня из кабинета выпроводил. Я потом с вашим батюшкой попыталась поговорить, а он с меня слово взял, чтобы молчала. Сказал, что это для вас так нужно.
От слов Прасковьи у меня прямо все опустилось.
Вот же трепло. А я ведь Василию поверил. Подумал, что проболтался водитель. Теперь-то все встало на свои места. Да и взять сегодняшнюю поездку. С чего бы ему устраивать для меня драку? Своих дел нет, что ли? Еще откуда-то взял тысячу рублей, а потом о них и не вспомнил.
Только теперь обращает на себя внимание тот факт, с какой легкостью он говорил о том, что звонил хозяину клуба и разговаривал с ним по поводу драки. Василий звонил отцу, и уже он созванивался с владельцем клуба. Подобные вопросы не уровень обычного телохранителя.
— Андрей, вы только не говорите Виктору Федоровичу, что это я вам сказала. Хорошо? — доведя меня до комнаты, опомнилась Прасковья.
— Не волнуйтесь. Об этом я с отцом говорить не буду.
Женщина удовлетворенно кивнула, хотела податься обратно к лестнице и вспомнила:
— А ужин? Я сейчас что-нибудь соберу.
— Нет-нет, спасибо. Не хочется.
— Я что-нибудь сладенького принесу. Хотите?
Черт… Сладкого хочется. Можно сказать, мне его всегда хочется. Но прямо сейчас завалиться в кровать и уснуть до утра хочется больше. Снова отвергнув предложение, я вошел в комнату.
Оставшись один, я задумываюсь об отце.
Что сказать, молодец. Беспокоится о сыне. По-своему помогает, оберегает, заботится. Это не женское воспитание, когда во всем подстилают соломинки. Отец поступает по-мужски. Остается надеяться, что на балконе, куда звал Василий, меня ждал не подставной бой с откровенно слабым соперником.
Пройдя в ванную комнату, снял с себя окровавленную одежду. Мыться не хотелось совершенно. На это просто не было сил. Посему вместо душа немного помочился и тем закончил с водными процедурами.