Даже если вам немножко за 30, или Герой (не) моего романа!
Шрифт:
— Ты желаешь, чтобы весь мир знал о том, что он впал в королевскую немилость и низвергнут до положения слуги? В этом и состоит твое наказание? Унизить и…
— Зачем? Мне не нужно, чтобы он ненавидел меня, тебя и наших детей. Но согласись, разбрасываться подобными умельцами — быть настоящими глупцами. У тебя есть ищейка с лучшими способностями, чем у него? Вот и я считаю, что выше его уровня мага еще нет, следовательно, вне зависимости от того степени тяжести его преступления, мы не можем лишить его жизни. Зачем вмешивать общественность во внутрисемейный конфликт? Ничего необычного
— Добиться от него желания выслужиться и доказать верность короне, — подхватил мою мысль муж и так на меня посмотрел, что я не на шутку разволновалась, да что там, струхнула я. — Кто ты?
— Человек, — прошептала я, — женщина.
— Это я и сам вижу, — протянул он. — Как и то, что ты не Сабина. Так кто ты?
Глава 20
Кто, кто? Конь в каштановом пальто!
Билет твой последний, билет в лучшую и счастливую жизнь.
Впору было головой об стенку побиться. Что я должна ответить? В лоб рассказать о том, кто я и откуда здесь взялась? Так мне взяли и поверили! Да и недофей обещал, что эту почетную миссию, я про объяснения, возьмет на себя.
Точно, недофей!
— Бог! — мысленно взвыла я.
Он не заставил себя ждать, как и не заставила себя ждать его странная магия, муж застыл в неестественной позе: он как раз поднимался, да так и замер полусогнутый.
— Сабина, я тебя огорчу, но говорить ему правду нельзя. Сейчас он не готов правильно обработать и принять информацию. — Бог устроился на моих коленях и печально покачал головой. — Будут проблемы.
— А ложь он распознает.
— Все так, но сейчас он полагает, что пред ним демон, который его искушает.
— Час от часу не легче. Что делать?!
— Не врать.
— И как ты себе это представляешь? — взвыла я, но взяла себя в руки. — Слушай, а может ты не прав? Разве не подходящий момент? Он мне свое имя сказал, детей опять же, его ношу. Что он мне за правду сделает?
— Убьет, и тебя, и детей.
— Чего?!
— Я же говорю, он пока не готов к такой правде, понимаешь? И не так сильно к тебе привязался. Ты для него как чудо, идеал женщины, который по большому счету не существует. Ему проще поверить, что твой рационализм идет от лукавого. Потому как ты явно не играешь в жертвенность.
— То есть меня проще обозвать ведьмой и сжечь на костре, чем поверить в то, что и женщина умеет идти на уступки и компромиссы, а также заглушать свои желания? Даже если ее убили.
— Верно.
Нет, ну если с этой стороны посмотреть, то я согласна, выглядит странновато: девушка столько всего испытала по вине обретенного родственничка, а в итоге ратует за его помилование. Мягко говоря, необычная реакция. Но я-то не Сабина! Хотя свой «послужной список» к Анлунирону у меня будет, спуску я ему не дам. У меня причины куда глобальнее, чем месть за убийство. А Анлунирон действительно лучший ищейка, и станет просто восхитительным телохранителем. Что, собственно, мне и требуется!
— Давай думать, что нам делать, — выдохнула я, смирившись с тем, что процесс открытого и добровольного признания отменяется.
— Как обычно, — пожал плечами бог, от чего его крылышки встрепенулись, —
— Мне не смешно.
— А я не и не смеюсь. Сабрина, да успокойся ты. Твоя душа уже срослась с этим телом, дети тебя приняли. Уже не Сабина, а ты — мать!
— Мать, — повторила я. — Точно! Я же мать!
— Эээ.
— Возвращай время, я готова к диалогу.
— Ты уверена?
— Как никогда.
— Что ж, ты сама так решила, но имей ввиду: я с тобой! — При этом слетая с моих колен, заявил недофей.
— Да куда от тебя денешься. — Фыркнула я и уставилась на мужа.
Время ускорило свой бег, возвращаясь к тому щекотливому моменту, который так меня испугал. Сейчас же я была спокойна.
Данерт поднялся и медленно шагнул ко мне. Я пожала плечами и поправила юбку, давая мужчине пространство для того, чтобы сесть рядом.
Брови на лице мужа выгнулись дугой. Видимо, думал, что я на него как кролик на удава смотреть стану. А вот нет, я уже пришла в себя и есть у меня отличная идея.
— Итак, — спокойно произнесла я, — что именно вы хотите услышать?
— Что? — все-таки присаживаясь рядом, спросил муж. — Правду, конечно.
— Какую именно? — не отставала я. — То, что я — леди Сабина, человек и женщина вас не устроило. Поэтому давайте вы сразу скажете, что хотите услышать, и я, так и быть, сделаю вам одолжение.
— Ты злишься, — выдохнул он, прислушиваясь к своим ощущениям. Ну конечно я злюсь. На идиотизм ситуации! — И обращаешься ко мне на «вы».
— Конечно, вы же только что пришли к выводу, что мы с вами не знакомы. А я пока не знаю, что вы хотите услышать. Право же называть вас по имении имеет только Сабина. А она, как вы выразились, не я.
— Что за бред? — не выдержал муж и ухватился за мою руку.
— Не меньший, чем ваш, — свою лапку забирать я не стала, но всем видом показывала, что я самая оскорблённая в мире женщина. Обыкновенно, это замечательно сказывалось на мужчинах и их восприятии. Раз обижается, значит точно баба, следовательно, с ней можно провернуть стандартный сценарий — успокоить, заверить в своем отношении и таки выпытать желанную информацию.
— Сабина, я не сомневаюсь, что передо мной ты.
Ну, что я говорила?
— Но у меня имеются веские основания для сомнений. Только ли ты… — муж осёкся, — только ли тебе принадлежат такого рода решения.
— Конечно не только мне, — согласилась с ним и прям кожей ощутила, как напрягся Данерт. — Я же мать. Все мои решения и мысли продиктованы заботой о детях. Так что, да, я думаю за троих!
— За троих? — глупо переспросил он.
— Вам, как никому другому известно, сколько сил требуется на достойное воспитание детей. А мне известно, каково это жить без родителей. — И считай не солгала, я действительно знала, каково это, когда твои родные покидают тебя. Когда больше невозможно к ним обратиться, да хотя бы издалека увидеть, а может и прикоснуться. Боже, как бы мне этого хотелось! — Поэтому я сделаю все, чтобы мои дети росли в любви и безопасности, даже наступлю на горло своей гордости, если это потребуется.