Даже не мечтай
Шрифт:
— Наверное, съезжу в Галвестон, позагораю на пляже.
— Для чего? Там ведь такая толкучка, — удивилась Эллисон. — А у нас тут есть чудесный закрытый пляж.
— Ну, это меня не пугает. — «До тех пор, пока меня оставляют в покое», — мысленно добавил Скотт.
— Ну, раз вы собрались на общественный пляж, нужно выйти пораньше. Иначе вы не найдете место для парковки — там даже в это время года все забито. — Эллисон обошла стол, собирая грязные тарелки. — Если хотите позвонить, в офисе есть телефон, — предложила она.
— Позвонить? — Скотт удивленно уставился на нее.
— Я
— А… нет, это не к спеху. — Бросив салфетку на стол, он встал и поспешил ретироваться, прежде чем ей придет в голову сказать еще что-нибудь насчёт того звонка от Хью. Скотт чуть ли не бегом поднялся к себе в комнату. Не успел он переступить порог, как скомканная записка полетела в корзину.
Еще один день псу под хвост, с досадой вздохнул Скотт, когда после полудня вернулся в гостиницу. В сандалии набился песок и немилосердно тер ноги, кожа от соленой воды горела и жутко чесалась, было жарко, Скотт устал и чертовски хотел пить. И все эти муки — только для того, чтобы проваляться полдня на берегу в окружении супружеских пар, вопящих детей и погруженных в свои мысли студентов.
А ведь раньше провести день на пляже было для него сплошным удовольствием. Конечно, это было много лет назад, еще в те годы, когда они с сестрой приезжали в Галвестон, чтобы несколько недель подряд томиться скукой и раздражением в семейном бунгало в компании вечно ссорящихся родителей. Сбежать на пляж значило вырваться на свободу. К тому же в глазах подростка, в крови которого только начали бурлить гормоны, даже студентки казались невероятно привлекательными.
Строго говоря, среди них и сейчас встречались весьма симпатичные особы, но не настолько, чтобы он решился завязать с кем-то непринужденный разговор или пригласить девушку на свидание. К тому же все они были слишком молоды.
Скотт поднялся по лестнице, мысленно уже предвкушая, как сейчас встанет под душ, а потом вздремнет пару часов, после чего найдет в себе силы спуститься к ужину — и, может, потом, набравшись храбрости, попробует подцепить какую-нибудь из «ночных бабочек». Охота за женщинами оказалась занятием куда более утомительным, чем это представлялось ему в юности. С возрастом он стал предпочитать девушек постарше, оценил прелесть изысканного ужина наедине, хорошего вина, интересной беседы о литературе, радости совместных поездок вдвоем, походов в театр или на выставку. Как бы там ни было, все это было неизбежной прелюдией к главному событию — ночи любви, до краев заполненной горячим, безудержным сексом. К несчастью, все это требовало времени, а ему его катастрофически не хватало.
Захлопнув за собой парадную дверь, Скотт привалился к стене и сразу почувствовал себя так, словно нырнул на глубину — после одуряющей жары волна прохладного воздуха от кондиционера казалась райским наслаждением. Потом снял темные очки и немного подождал, пока глаза привыкнут к полумраку.
— О, Скотт! — окликнула его из-за стойки Эллисон. — Тут вам снова звонили. И просили кое-что передать. Я все записала.
Мысленно застонав, Скотт уже открыл было рот, чтобы попросить ее разорвать проклятые записки в клочки и отправить в корзину, но едва ослепительно яркие пятна перестали
Высокая изящная женщина в стильных брючках разглядывала его с таким же интересом, что и он ее. Короткие каштановые волосы обрамляли симпатичное личико — некрасивое, но живое и достаточно привлекательное. Он мысленно прикинул, что на вид ей примерно столько лет, сколько ему самому, стало быть, слегка за тридцать. Но больше всего Скотта заинтересовало выражение ее глаз. Она беззастенчиво смотрела на него в упор, как женщина, которая только и ждет, чтобы ее пригласили прогуляться.
Невольно оживившись, Скотт вошел в офис, сделав вид, что хочет забрать сообщения.
— Спасибо, — буркнул он. И протянул руку, стараясь ни на кого не смотреть. Посмотреть сейчас на Эллисон Синклер было бы большой ошибкой, поскольку при одном только взгляде на нее голову начинали осаждать всякие глупые мысли…
Эллисон нахмурилась. Судя по всему, грубость Скотта неприятно удивила ее. И похоже, он не собирался читать оставленные для него записки.
— Только что приехали? — обратился он к незнакомке.
Женщина издала какой-то неопределенный, но явно утвердительный звук, при этом ее взгляд ни на мгновение не переставал изучать Скотта. Элли, заметив это, залилась краской. В отличие от нее Скотт ни в коей мере не чувствовал себя задетым. Глаза его устремились к левой руке незнакомки, и Элли сообразила, что он смотрит, есть ли на пальце кольцо. Кольца не было, и губы Скотта расползлись в довольной улыбке.
— Вы сюда по делам приехали или удовольствия ради? — спросил он.
— Удовольствия ради, — промурлыкала незнакомка. — А вы?
— Определенно удовольствия ради. Между прочим, меня зовут Скотт.
— Доктор Линда Лавджой. — Женщина протянула руку.
«А я Элли, помните меня? — едва не брякнула Эллисон. — Такая скучная серая мышка, которая вынуждена торчать здесь и наблюдать все это безобразие».
Скотт осторожно пожал протянутую руку.
— Доктор, значит? Доктор медицины?
— Вообще-то доктор психологии. Судебный медик.
— Вот как?! — Брови Скотта поползли вверх. — Значит, к нам пожаловала полиция?
— Если быть точным, ФБР.
— Шутите? — Лицо его просияло, как у мальчишки, получившего к Рождеству пони. — Знаете, — Скотт оперся о стойку, — обожаю криминалистику. Изучение места преступления — мой конек.
— Ну конечно, — рассмеялась Линда.
— Нет, серьезно!
Элли, остолбенев, смотрела, как доктор Лавджой, которая еще пять минут назад была такой невероятно деловой, опустив ресницы, призывно улыбнулась Скотту.
— Дайте-ка я попробую угадать, — промурлыкала Линда. — Вы либо коп, либо частный сыщик, либо… писатель.
— Да, я пишу, — кивнул Скотт. — По-любительски, конечно.
«По-любительски!» — потрясенно ахнула про себя Эллисон.
Должно быть, Скотт почувствовал возмущение Элли, потому что покосился на нее, а потом слегка подвинулся, чтобы полностью заслонить ее от глаз Линды. Возможно, из деликатности, чтобы она не чувствовала себя третьей лишней?
— Итак, — повернулся он к Линде. — Вы первый раз в Галвестоне?