Даже сквозь время я верну тебя, любимый
Шрифт:
Но никого нет.
Чувствую, как немеют руки от тоски и ресницами больно хлопать слезами. Снова плачу и кричу в пустоту. Ненавижу эту разрывающую душу боль!
Мне кажется, что с каждым днём и тем более, накануне Нового года, я схожу с ума, потому что не верю, что Вадим ТАМ. Я не могу без него жить и не хочу учить жить…
– Не оставляй меня одну! – кричу в пустоту когда-то счастливого дома.
Но ответа нет.
Я понимаю, что день за днём я иду ко дну, и я до безумия хочу его вернуть!
* * *
Новый
Накрыт праздничный стол, наряжена пахучая ель, по телевизору весь день показывают новогодние фильмы и передачи.
Я на автомате надеваю платье, украшения, делаю укладку и наношу макияж.
Обуваю туфли на каблуке и сажусь за стол. Наполняю бокал шампанским. Игривые пузырьки тут же спешат на поверхность.
Осталось полчаса до Нового года. По традиции нужно проводить Старый год. Но если я его провожу, то с ним окончательно уйдёт и Вадим…
Я смотрю на его пустующее место за столом и чувствую влагу на своём лице. Утираю ладонью слёзы и вижу на руках чёрные следы туши. Ну вот, испортила праздничный макияж своими слезами.
Вдруг, слышу грохот за окном и вздрагиваю.
Пускают салют, люди радуются, ждут начало праздника, ждут Новый год и думают, что смогут начать жизнь с чистого листа, загадывают желания и верят, что они сбудутся.
Меня одолевает страшная злость и гнев. А я ведь не смогу жить по-другому! Не смогу и просто не хочу! И желание моё не исполнится! Потому что это невозможно исполнить…
Выпиваю залпом бокал игристого шампанского и кидаю его в стену. Хрусталь разлетается острыми осколками со звоном, точно также как и моя жизнь.
Хватаю за углы скатерти накрытого стола и с силою скидываю всё на пол.
К чёрту Новый год! К чёрту всё! Я не желаю, чтобы он наступал! Всё бы отдала, лишь бы снова увидеть Вадима!
Кричу в голос до хрипоты и словно далёкое эхо слышу лай своей собаки. Бо крутится вокруг меня и заходится в лае. Он не понимает, что со мной, переживает и боится моего крика.
Я падаю на колени рядом с псом, прижимаю его голову к себе и шепчу как заговор:
– Если есть чудо на свете, то пусть я снова увижу Вадима – живого и здорового! Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста…
Сколько я так сидела и повторяла одни и те же слова, не знаю. Опомнилась только тогда, когда бой курантов уже затих.
Вот и наступил Новый год, а я чувствую лишь вселенскую усталость. Забираюсь прямо в нарядном платье на диван, скидываю на пол туфли, укрываюсь пледом и закрываю глаза.
От постоянных слёз болит голова и тошнит. Пытка и боль. Тупая внутри и острая снаружи. Чтобы защитить меня, мозг подаёт сигналы организму уснуть, иначе быть беде.
Бо ложится в ногах и жалобно скулит.
Он чувствует мою боль, но не знает, как помочь дурной хозяйке.
Да никак.
Нет лекарства от моей «болезни» под названием горе и тоска.
Часть 2
* * *
–
Чувствую, как кто-то стягивает с меня плед. Тяжело раскрываю налитые, будто свинцом отяжелевшие веки и часто-часто моргаю, силясь прогнать белую пелену с глаз.
Крик застывает в горле. Я не верю своим глазам!
– Милая, ты в порядке, что-то случилось?
– Вадим... Ты вернулся.
Задерживаю дыхание, чувствую бешеный бег своего сердца, вглядываюсь в родное лицо, стараясь заметить хоть что-то чужое, но нет, это мой Вадим. МОЙ ВАДИМ! Такой же, как я его и запомнила в пустоте своей души, и лелеяла его образ полгода одинокими вечерами под громкие стоны тишины.
– Вадим… ты живой… - шепчу и тяну к нему руки, которые он тут же берёт в свои и присаживается рядом со мной.
– Милая, ты меня пугаешь… - шепчет он беспокойно.
Громко всхлипываю, и оказывается, я ещё не все выплакала слёзы. Из моих глаз льётся водопад солёной воды. Вадим крепко прижимает меня к себе, а я хватаю его за волосы, за белый свитер и сжимаю в своих объятиях настолько крепко, насколько могу.
Реву долго и громко. Вадим напуган, но он даёт мне возможность выплакать накопившуюся боль, горечь, страх, моё одиночество…
Я ещё не осознала, что произошло. Я просто рада своему родному человеку и знаю только одно – я его не отпущу. Не отдам. Не сможет смерть снова его у меня отнять. Не сможет. Зубами в её костлявые руки вопьюсь, но Вадима не отдам.
– Тише, тише… - шепчет он ласково и гладит меня по спутанным волосам.
Я уже не плачу, а только чуть-чуть всхлипываю да икаю.
– Я сейчас принесу тебе воды, хорошо? – говорит любимый, продолжая держать меня и укачивать, словно ребёнка.
Я согласно киваю, так как говорить совершенно не могу.
Вадим целует меня в висок и с обеспокоенной улыбкой скрывается на кухне…
И только теперь я рассмотриваю обстановку, в которой находилась.
Это же…
Что же это?
Разве такое возможно?
Я находилась в нашей первой с Вадимом квартире - маленькой двухкомнатной хрущовке, которую он купил сразу же, как только мы скопили денег.
Стены были обклеены теми самыми дурацкими обоями, которые я заставила купить Вадима из-за безвкусной моды, которую я только-только начинала познавать.
Даже старенький велюровый продавленный диван, на котором я сидела, был тем же самым… с прожжённой дырочкой от сигареты на подлокотнике, что сделал нам друг Вадима. Я тогда так разозлилась, что чуть не заставила мужчину купить новый диван, но положение спас мой муж.