Даже Смерть знает мое имя 2

Решетов Евгений Валерьевич

Старик кивнул, потревожив остатки ломких седых волос, а затем задумчиво проговорил:

— Сударь, а может вам покинуть особняк через потайной ход, ведущий к подножию холма?

— А такой существует?! — ахнул я, отправив брови в космос.

— Ага. Я чего-то совсем забыл о нём. Им же уже много лет никто не пользовался. Да и на кой шут им было пользоваться?

— Где он?! — выстрелил я вопросом, слыша приближающийся шум крыльев.

— Вход в него прячется в погребе за бочками, что в углу стоят.

— Охотники и твой ученик пока сдерживают натиск мертвецов, но уже

через десяток минут им придётся отступить, гар-р-р! — влетел в холл фамильяр. — Предлагаю всем отойти на второй этаж. Мертвецы попрут по лестнице, а мы их магией.

— Хорошая идея, Аким, командуй людьми, а я покину особняк и со спины нападу на магов! — на одном дыхании выпалил я и помчался в сторону погреба.

— Со спины? Это по-нашему, гар-р-р! — одобрительно каркнул фамильяр. — Пчхин, дуй на второй этаж. Пока ты туда доковыляешь, уже и остальные подтянутся.

Старик довольно бодро пошёл к лестнице, обходя дыры в полу. А я вихрем понёсся в правое крыло, где и находился вход в погреб.

— А-а-а! — внезапно раздался полный боли вопль, вылетевший из последней комнаты коридора.

— Держись, Бульдог! — выдохнул я, мигом поняв кому принадлежал крик.

— А-а-а! — повторился вопль и зазвучали револьверные выстрелы.

Я пулей пролетел коридор, ворвался в комнату и увидел орущего охотника с дико вытаращенными глазами и разорванной щекой, висящей как драный окровавленный парус.

Лёжа на полу, Бульдог отбивался от скелетов, пытающихся дотянуться до него. Он бил их ногами и лихорадочно палил из револьвера. Пули вышибали сгнившие мозги, разнося черепа. Но всё новые и новые скелеты лезли в комнату через разбитые окна. Кто-то из них уже вцепился зубами в лодыжку ещё громче завопившего Бульдога, лишившегося магических защит по причине того, что их время действия уже прошло.

— Ловите, суки! — яростно крикнул я и начал швырять магоформы со скоростью пулемёта.

Тут и там только и успевал раздаваться стук, с которым на пол падали скелеты. А когда они закончились, я высунулся в окно и запустил «круг на воде». Он ринулся во все стороны, уничтожая тех мертвяков, что оказались во дворе. «Круг на воде» так же ударил и в стену особняка, но та была сложена из громадных валунов, так что не пострадала.

— Спа… спасибо, — заикаясь, выдал Бульдог, попутно закатав штанину.

На его лодыжке кровоточили отметины от человеческих зубов. Но он лишь мельком глянул на них и следом опасливо прикоснулся к разорванной щеке. Охотник болезненно сморщился и лихорадочно попробовал приладить кожу обратно, чтобы она снова закрыла зубы и дёсны.

— Бесполезное занятие! — выдохнул я и швырнул охотнику свой револьвер. — Бульдог, продержись ещё с полчасика, а потом мы вызовем лучшего лекаря. Он тебе и щеку починит, и сделает краше, чем прежде. Девки так и будут к тебе липнуть. Придётся палкой отгонять. Ты, главное, держись и слушай команды Акима.

— Постараюсь, — сглотнул Бульдог, схватил мой револьвер и сунул его в кобуру, а потом начал поспешно перезаряжать винтовку, тихонько шипя от боли.

Я снова накрыл охотника магическими защитами, выскочил из комнаты, пробежал пяток метров и схватился за

потёртую бронзовую ручку. Она всего лишь одним гвоздём была прибита к толстой двери, ведущей в погреб.

И тут до моих ушей донеслось приглушённое расстоянием тарахтение мотора и нарастающий заунывный свист.

— Бомба! — заорал я, распахнул дверь и одним прыжком оказался в темноте на ступенях, спускающихся вниз.

Тотчас раздался треск пробитой новенькой крыши, а затем весь особняк будто с грохотом подпрыгнул. Зашатались стены, отовсюду посыпалась пыль, затрещал потолок, с протестующим звоном вылетели стёкла и где-то загремели рухнувшие потолочные балки.

Глава 12

Благо особняк устоял, хотя, наверняка, получил серьёзные повреждения. Возможно, чердак и часть второго этажа превратились в руины.

Но я, конечно же, не побежал проверять какой урон нанесла бомба, явно скинутая с самолёта, как раз и издававшего то тарахтение, что мне удалось услышать. Вместо этого я в темноте нащупал свечи и спички, лежащие на ящике, приколоченном к стене. В особняке частенько не было света, потому Пчхин и держал тут свечи. Я запалил одну, и в её неверном свете помчался вниз по скользким от влаги ступеням.

Мысленно я жарко проклинал Ищейку и отчаянно надеялся на то, что на мой особняк больше не упадут бомбы. Аким должен сориентироваться и с помощью духов прекратить это безобразие. Они должны убить пилота!

Пока же я ворвался в пустой погреб, напугав пару крыс. Они ринулись в разные стороны. И одна скрылась за гнилыми бочками, занимающими целый угол и громоздящимися до потолка, с которого капала мутная вода.

Я ринулся к бочкам, вдыхая влажный, затхлый воздух, царящий в погребе. Он с трудом проникал в лёгкие, но, естественно, не помешал мне вскинуть руку с перстнем. Вылетевшая из магической цацки «паутина» превратила бочки в деревянные фрагменты, посыпавшиеся на каменный пол, покрытый мелкими лужицами.

— Есть! — обрадованно выдохнул я, увидев чернеющий в стене прямоугольник.

Мне не составило труда подскочить к нему, а затем побежать по узкому коридору, сложенному из плохо обработанных серых камней. Ход весьма круто шёл вниз, потому я против воли побежал довольно быстро, тревожно косясь на свечу. Её пламя протестующе шумело и пригибалось, грозя вот-вот потухнуть из-за встречного ветерка. Блин, не остаться бы в темноте. А ещё я опасался натолкнуться на какой-нибудь завал. Потолок ведь мог где-нибудь и рухнуть. Надеюсь, обойдётся. И, действительно, обошлось.

Вскоре я добрался до густых зарослей, скрывающих выход из подземного коридора. Выбравшись из него, я очутился в каком-то овраге, напрочь заросшим высокой, колючей хренью. Мне с трудом удалось пробраться сквозь неё и с облегчением выйти к подножию холма.

К несчастью, я оказался не прямо за спинами врагов, а чуть в стороне. Но отсюда хорошо были видны маги, пытающиеся сбить духов, летающих довольно высоко.

Самолёта же нигде не было видно. Однако из-за холма, там, где раскинулось кладбище, к звёздам поднимался столб дыма. Авось, это горит сбитый самолёт.