Даже вампиры хандрят
Шрифт:
— Есть шаги, которые должны быть пройдены, чтобы достигнуть высшей точки в Воссоединении, — неохотно ответил Пэйн через несколько минут многозначительного молчания.
— Финн что-то об этом говорил. Эта штука — Воссоединение — означает, что ты получаешь назад свою душу?
Он кивнул.
— Ясно. Что за шаги?
Мы продвинулись за следующей машиной. Снаружи гул простаивающих машин создавал унылый фон для возбужденной болтовни зевак, наблюдающих из-за ленты, ограничивающей место аварии.
— Первый шаг — метка.
—
— Второй шаг, — сказал Пэйн, игнорируя мой комментарий, — это защита издалека.
— Хм. — Я почесала подбородок. — Звучит весьма по-рыцарски. Будто ты остерегаешь ее, когда она в тебе нуждается?
— Возможно, — согласился он.
— Так, значит, два шага из двух.
Он повернулся, и от этого взгляда, если честно, я должна была бы впасть в ужас. Но вместо этого мне просто опять захотелось его поцеловать.
— С чего ты так решила?
— Ты вытащил меня, когда Пилар угрожал мне, пока я была в астрале первый раз. Это защита издалека.
— Вроде того, но это было ненамеренно.
Я рассмеялась.
— Не ворчи так. Ты вытащил меня из сложной ситуации, и я благодарна за это. Какой третий шаг?
— Первый обмен. И прежде, чем ты спросишь, это означает обмен жидкостями тела.
— Оу, — сказала я, морща носик. — О, подожди. Французский поцелуй квалифицируется как обмен?
— Да, — сказал он, сильно сжав зубы.
— Три есть, сколько всего?
— Вообще, шагов семь, но те первые три — просто совпадение, не больше.
— Четвертый? — Спросила я, наблюдая, как скорая помощь отъезжает с пронзительной сиреной и мигалкой.
— Четвертый: Темный дает Возлюбленной средство уничтожить его.
— Хм, — сказала я, снова почесывая подбородок, и посмотрела на него. — Типа, дает ей кол или что-то подобное?
Он не ответил, только еще сильнее сжал челюсть.
— Или, может, что-то попроще: предоставляет ей такую информацию, с помощью которой она, если захочет, сможет его уничтожить?
— Ты не можешь уничтожить меня, — проговорил он, не отвечая на вопрос.
— Спорим? Уверена, что если я не найду статую, и твоя мама потеряет душу, ты будешь полностью раздавлен и уничтожен.
Он опять ничего не сказал.
— Пэйн, — я развернулась, чтобы поймать его взгляд. — Я найду ее, не волнуйся. Я не позволю твоей маме потерять душу.
Он резко кивнул.
— Это как выдергивать зубы, так что давай закончим побыстрее. Какие пятый и шестой шаги? — спросила я, снова усаживаясь на свое место.
— Второй обмен и помощь в преодолении его темной сущности.
— Хм. Второй обмен жидкостями тела есть. Но преодоление твоей темной сущности… хмм.
— Как ты теперь видишь, ты сделала несколько шагов, но не все, — сказал он, продвигаясь вперед за другой машиной.
Я не знаю точно, но думаю, что преодоление твоей темной сущности может означать
Например?
Ну, впустить кого-то в ту часть твоей личной жизни, которая ранее была неприкосновенной.
Я чувствовала, как он нахмурится, думая об этом.
Почему ты думаешь, что я позволил тебе больше, чем любой другой женщине, с которой у меня был секс?
Со сколькими из них ты мог разговаривать мысленно?
Он отдернулся — не физически, а мысленно — но прежде, чем он это сделал, я успела ощутить его шок от осознания этой истины.
— Так что пятый и шестой шаги сделаны. Остался последний, правильно? Что это?
Глубоко внутри него бушевали настолько сильные эмоции, что я почувствовала их даже через несколько футов между нами.
— Седьмой шаг — обмен кровью.
— Хм, кровью? Не могу сказать, что это мне по душе, но если речь идет не о бладфесте, [30] то я смогла бы попробовать. Давай сделаем это.
Он посмотрел на меня, будто я только что предложила ему раздеться догола и станцевать на крыше машины.
— Ты же не серьезно…
— Конечно, серьезно. Если это поможет вернуть твою душу, то оно стоит того, чтобы перетерпеть глоточек крови.
30
Увы, подобрать русско-язычный аналог этому понятию не удалось. Бладфест (bloodfest) — событие/действие, которое может быть расценено как «праздник крови, жестокости и массовых убийств» (с). Слово из субкультур, связанных с тяжелым роком и играми-стрелялками.
— Ты понятия не имеешь, о чем говоришь, — пробормотал он.
— Имею. Но согласно твоим словам, я — не твоя Возлюбленная, так что это не должно иметь значение. Я так думаю. Что случится, если мы сделаем седьмой шаг, но я окажусь не твоей Возлюбленной?
— Ничего не случится, но ты не… — начал он говорить.
Я взяла его за руку и сняла со своей куртки брошь в виде кельтского креста, которую моя мать подарила мне на Пасху. Прежде чем он начал возражать, я проткнула кончик его пальца булавкой и взяла его в рот, чтобы высосать бусинку крови, которая там появилась.
— Сэм, нет! — Завопил он, и я сморщила носик от металлического вкуса крови.
— Седьмой шаг, — сказала я, прижав большим пальцем ранку, чтобы остановить кровотечение. Я искоса на него посмотрела, удивленная, что он никак не изменился. — Гм. Требуется время, чтобы твоя душа вернулась?
— Это произошло бы сразу, если бы ты была моей Возлюбленной, — сказал он, вырвав руку.
— Эх. Хреново.
— Хреново? — Спросил он, выглядя немного удивленным. Я не винила его — я почувствовала неожиданное разочарования от того, что, в конце концов, не оказалась его Возлюбленной.