Де’Бинэ Сача

Гришанин Дмитрий Анатольевич

— А… как… я… — захрипел я в ответ, превозмогая лютую боль в горле.

— Я понял ваш вопрос, не напрягайтесь, — положил руку мне на грудь месье Жак.

Эй! Это не я спросил, — только теперь осознал присутствие в теле чужого разума Каспер. — Ты кто, вообще, такой?! Ну-ка, пшел вон из моего тела!.. Ау, Жак! Не смей отвечать ему!

Однако в параллель возмущенным воплям Каспера, месье Жак стал уже спокойно мне отвечать:

— Злодеи вас тоже повесили, молодой господин. Но выжить в петле и дотерпеть до прихода помощи вам помог аркан крови… Я понял, понял, сейчас разъясню, — чутко среагировал на мое заинтересованное шипенье месье Жак. — Вы, наверное, не помните

этого ритуала, совершенного по просьбе вашего отца мною с вашей кровью. Я его вычитал в одном старинном манускрипте, случайно найденном на полке замковой библиотеки. Перевел. Показал перевод господину маркизу. И ваш отец решился на этот смелый эксперимент… Вам, месье Сача, тогда только-только исполнился один годик, и вы были еще совсем малышом. Для ритуала у вас спящего я сцедил немного крови в блюдце, а затем поочередно смочил в ней тысячу луидоров, выделенных вашим щедрым отцом. Затем, произведя над кровавым золотом непосредственно сам ритуал из древнего манускрипта, я в полнолуние закопал этот кровавый клад на подходящей полянке в лесу. И, собственно, все, на этом ритуал был завершен.

ЧТО?! И отец поверил в это дешевое представление?! — первым возмутился Каспер. — Ну-ка, признавайся, прохиндей: ты ж просто прикарманил отцовские деньги?.. Тысяча луидоров! Дьявольщина, это ж целое состояние!

— Понимаю, звучит, как дурацкая шутка, — кивнул месье Жак на мое недоверчивое шипенье. — Но то, что аркан крови сработал, стало понятно уже практически на следующий день, когда, случайно опрокинув вазу со стола, вы глубоко поранили разлетевшимися осколками босую ножку. А потом эта серьезная рана сошла на нет буквально за сутки, как пустяшная царапина. И любая ваша травма с тех пор, месье Сача, излечивалась вдвое быстрее, чем у обычных людей… Да чего далеко ходить, вспомните, хотя бы, ваше последнее сквозное ранение руки на дуэли. Вы ж уже на третий день смогли в полную силу работать ей в фехтовальном зале.

Но это же из-за твоего чудотворного бальзама? Или?.. Черт, Жак, почему же ты раньше-то мне об этом не рассказал? — увлекшийся темой беседы Каспер снова позабыл, что вопросы здесь больше задает не он.

— Из-за этой же своей повышенной живучести, вы, господин маркиз, смогли удерживать искру жизни, болтаясь в перетянувшей горло петле, гораздо дольше обычных людей, — продолжил вещать дальше месье Жак. — Когда вас сняли с виселицы, ваше сердце уже практически не билось, и надежда на успешное исцеление оставалась призрачная. Но разбуженная арканом крови потрясающая живучесть вашего тела позволила мне, как видите, сотворить невозможное.

Поверьте, месье Жак, моя благодарность за ваши старания не заставит себя ждать! — пафосно резюмировал Каспер.

Я же, воспользовавшись оказией, решил побольше разузнать подробностей о таинственном ритуале.

— Что… стало… с… закопанным… золотом? — выдавил я из себя, обливаясь горючими слезами боли из-за буквально изнасилованного чересчур длинной фразой горла.

— Желаете сходить проверить? — хмыкнул месье Жак. — Ох оставьте эти напрасные хлопоты, господин маркиз. То золото давно исчезло из земли, затянутое арканом крови.

— А… куда…

— Пожалуйста, прекратите себя мучить, господин маркиз, иначе от моего компресса на вашем горле не будет никакого толку.

— Но…

— Хорошо-хорошо, я расскажу вам все, что знаю о механике ритуала…

Это не я спросил! — снова в параллель попытался возмутиться Каспер. Но его вопль проигнорили, и «сосед» был вынужден обиженно примолкнуть.

— … В описании было сказано, что аркан крови как бы переносит спрятанное в землю золото через столетия, и открывает клад кому-то из ваших, господин маркиз, дальних потомков. Но до отыскавшего клад счастливчика, при этом, четко доводится мысль, что за найденное золото ему в последствии

придется расплачиваться своим здоровьем. Если потомок забирает клад, соглашаясь тем самым на дополнительное условие (а в нашем случае очевидно, что именно так все уже и случилось), то дальше на него переносится половина болезненных последствий от тысячи приключившихся с вами на жизненном пути тяжелых травм. Число тысяча, как не сложно догадаться, вытекает из тысячи кровавых монет в кладе. Проще говоря, сейчас, одновременно со страдающим от горловой боли господином маркизом здесь, где-то в далеком будущем мается от точно такой же невыносимой горловой хвори какой-то ваш жадный до кровавого золота, далекий потомок.

Че за чушь! Как такое вообще возможно?! Я — здесь, и одновременно потомок — там, за столетия! — возмутился Каспер.

Я тоже яростно зашипел, но, разумеется, по иной причине. Имея на руках наглядные доказательства страдания в двадцать первом веке несчастного французского паренька (уже ни разу не маркиза, и вовсе не богача), я на чем свет стоит костерил ублюдка-изобретателя этого долбанного аркана крови.

Дабы унять мое неистовство, месье Жак извлек из складок одежды пузырек с лекарственным снадобьем и, запрокинув мне голову, практически насильно перелил его содержимое в изуродованное горло.

Ну а поскольку (как выяснилось через считанные секунды) основным ингредиентом лекарства был разведенный спирт, сделавшиеся вдруг неприподъемными веки рухнули вниз сами собой…

Глава 5

В этот раз мое возвращение в тело бедолаги актера сопровождалось неожиданной встряской. А через секунду, распахнув глаза, я сообразил: что к происходящей в реале тряске тела Сача мое возвращение не имеет ни малейшего отношения.

Двое белых парней из спровоцированного мною недавно разношерстного квартета, удерживая Сача за грудь и руки, совместными усилиями прижимали наше тело спиной к стене. А двое черных рядом (в середине коридора) на повышенных тонах выясняли отношения со злой, как фурия, Кати… Аккурат перед моим возвращением в тело, Сача, видимо, попытался вырваться из захвата, чтоб защитить подругу от чрезмерно экспрессивных нападок двух афро-французов, но его порыв был жестко подавлен «опекунами», и последующую встряску от удара спиной о стену я и прочувствовал, оказавшись снова в его шкуре.

— Какие деньги, Пауль?! Ты рехнулся?! — орала рядом на бывшего Кати.

— За лечение! У меня до сих пор от его удара бок болит! — смешно пригнувшись до ее уровня, вопил в ответку «баскетболист», срубленный мной недавно здесь же, неподалеку.

— Да, да, женщина! Брату нужно срочно к доктору! — третьим номером разливался соловьем афро-подпевала Пауля. — Вдруг там у него внутреннее кровотечение?!

— Дерма у него там внутреннего перебор, а не кровотечение! — фыркнула Кати.

— Не смей так разговаривать с моим черным братом, женщина!..

— Короче, либо плати за ушлепка своего полсотни евро, либо Франц с Соломоном прям на твоих глазах, Катрин, ему сейчас тоже к доктору направление оформят! — пригрозил Пауль.

Вернулся-таки, предатель! — заверещал в параллель с «баскетболистом» очухавшийся от неожиданной замены Каспер. — Это все из-за тебя, между прочим! Говорил же, не связывайся с Паулем! Он же, псих мстительный, теперь, вон, деньги с нас требует! А…

— Слышь, помолчи, а, — буркнул я под нос, пресекая словоизвержение «соседа».

— Че сказал? — тут же тряхнул меня справа за грудки носатый лысый тип, с татухой обезьяньей рожи на шее и парой колец пирсинга в правой брови. — А ну повтори!..

— Сол, давай не сейчас, — перебил приятеля, рыжий и конопатый толстяк слева. — Там самое интересное начинается!

— Пауль, ты совсем уже от колес своих шизанулся?! У Сача съемка через десять минут!.. Эй вы, дебилы, ну-ка живо отпустили моего парня! — Кати попыталась прорваться между неграми к удерживаемым меня «опекунам», но была легко перехвачена длинноруким «баскетболистом», и сама стала пленницей.