Дебил с дубинкой. Том 1-6
Шрифт:
– Здравствуйте Александр Всеволодович.
– Садись. С моим сыном Максимом ты уже знаком. А у нас разговор будет не коротким.
Я сел в довольно удобное кресло перед рабочим столом. Или может неудобное. Просто я сел как было удобно, пока император смотрел на меня внимательным цепким взглядом.
– Я смотрю ты ни капли не робеешь? Никаких волнений?
– А у меня есть повод волноваться Александр Всеволодович?
– Зависит от ответов, которые я от тебя услышу. Для начала, мне бы хотелось знать, почему ты скрывался столько лет?
– А то, что меня банально убили бы
– Ты мог обратится к представителям власти. Или ты думаешь, что мы бы выдали тебя врагам?
– Сейчас уже нет. Я так не считаю. А тогда считал. Очень даже считал.
– Вот как? Не поделишься со мной почему?
– Вы же сами в начале беседы сказали, что дали право моему дедушке обращаться к вам по имени. Можно уничтожить такой род без санкций от властей?
– Нельзя. Но тут другая ситуация. Все немного сложнее.
– Я в курсе. Про Маргариту Габсбургскую и про ее левые связи с поляками, и про то, что Оболенские думали, что получают санкции от второго принца, хотя он был не в курсе насчет игр своей невесты и своего адъютанта. В противном случае я бы с вами имел возможность говорить лишь в составе делегации от Персов, к примеру.
– Хм. То есть в этом деле я оправдан, — сарказм был очевиден.
– Ну как бы есть еще паршивенькие махинации второго принца с Мурманскими портами, но я считаю, что он был в своем праве. Молодой влюбленный парень интригует, кто из нас не был молод? А вся ответственность лежит исключительно на старейшинах Орловых и на моем деде.
Тут вопрос со звездочкой. Для выявления всех этой грязи нам с Ильей пришлось очень долго копать, да еще и перелопатить кучу родовых архивов не без помощи теней, которых я нанимал через Чанья.
Суть в том, что лет семнадцать назад молодой Николай Романов, второй принц нашей империи, был как говорится безумно влюблен в мою матушку. Молодой, но очень хитрожопый ублюдок, используя свое положение смог подстроить так, чтобы у Орловых с Оболенскими появилось очень много точек соприкосновений. Те же Мурманские порты, к примеру. Плюс парочку раз устраивал балы, где моя мать не смогла присутствовать, а дочь князя Оболенского оставалась с молодым Андреем Орловым и так далее. Короче в итоге старейшины Орловых надавили на наследника своего рода, чтобы он женился не на своей беременной невесте.
Хотя принц тоже остался ни с чем. Так как пока он закручивал интригу, мой шустрый папаша залез под одеяла к матушке, и к моменту, когда план сработал, Марианна Волкова была беременна. Короче все пошло по пи…
А через три года уже невеста второго принца получила кучу денег и парочку редких артефактов за то, чтобы убедить Оболенских что второй принц дает зеленый свет на уничтожение рода Волковых.
Для честности, Романовы ничего не смогли или не захотели сделать Оболенским, но саму эту суку, как и всю ветвь рода, где она состояла, стерли в порошок. За что им честь и хвала. Ну а главные виновники, польские террористы, которых в свое время давил мой дед, остались временно за кадром. Но это временно.
– Ты считает своего деда так же виновником?
– Конечно.
– Проясни для старика, если не сложно. Что-то я начинаю не понимать нынешнюю
– Все просто. Он был слаб. Это не мое мнение, а факт. Рода то нет!
– А ты значит не слаб?
– На добивание остатков, то есть полную зачистку Габсбургов и подавление Оболенских силенок хватило.
– Слишком громкие слова для парня, который может и не выйти из этой комнаты, — на этот раз император действительно был раздражен.
– Слишком громкие слова для царя, чья охрана не посчитала нужным проверить пуговицы на предмет артефактов. А между тем это они зря. Глупая доверчивость или нарочный саботаж?
Вот после этих слов имперское колечко наверняка немного сжалось, так что я решил чуть разрядить атмосферу.
– Хорошо, что это открылось, когда к вам на прием попал я, законопослушный верноподданный империи.
– Думаю даже с артефактами, не так уж и легко справиться с императором Российской империи.
– Ну это вы конечно зря. По моему опыту, артефакты разными бывают. Но не суть. Не смею вам указывать. Наверняка есть много всего, о чем я не знаю.
– …
Наверное, целую минуту этот членосос пытался давить меня своим взглядом, при этом его аура раздулась от накаченной внутри энергии “смерти”, как это дебилы называли ее. Будь на моем месте какой-нибудь бакалавр, то чувствовал бы себя безумно плохо. А вот мне пох…
– Напомни, зачем ты попросил аудиенции?
– Моя мать находится у вас в гостях. Думаю, ей пора вернуться домой.
– А с чего ты взял что ей этого хочется? Мы не удерживаем дочь моего старого друга силой. Захотела бы, давно встретилась бы с тобой.
– То есть я могу прямо сейчас навестить ее, и при ее желании взять с собой домой?
– Если только ей захочется.
– А по моим данным, ей очень хочется. Особенно остро ей хочется оказаться дома почти каждый четверг. Примерно во время обеда. А еще по моим данным лет пять назад, во время этого самого обеда, ей стало так плохо, что она чуть не покончила с собой.
Императору не оставалось ничего, кроме как сжать губы и опять пытаться прожечь меня взглядом. А все дело в том, что его второй сыночек не оставил мысли о моей матери, и каждую неделю навещал ее, что откровенно тяготило ее. А несколько лет назад он даже засыпал ей в пищу афродизиак. Благо что чутье Волковых не позволило такому свершиться, иначе опять-таки разговор шел бы в совсем другом тоне. Ну и сам Николай Романов честно покаялся. Плюс сам император жестко наказал сына. Но в целом эта ситуация была нелепой и уже не смешной, особенно для самого императора.
А сейчас его мозги чуть ли не скрипели, пытаясь понять откуда мне все это известно. А тут все просто. В этом мире почти все, что уже произошло или прямо сейчас происходит, как и в двух других пространствах: в Прави и в Нави, ведомо лишь одному существу, который был мне должен.
Как только я услышал о том, что моя мать жива, я естественно первым же делом побежал храм и попросил своего партнера показать мне всю жизнь моей матери, как и что с ней происходило. Для самого бога Симаргла это было мелочью, а сам я убедился, что мою мать не страдает прямо сейчас и смог спокойно подготовиться к этому разговору.