Дебил с дубинкой. Том 7
Шрифт:
— Вот как? О чем именно речь?
— О ширпотребе. Бывает же, что некоторые компании сосредоточены только на брендовых и дорогих товарах, и совсем игнорируют ширпотреб. А ведь там тоже немало денег можно загрести.
— Ширпотреб? А чем именно речь.
— Например, представьте себе волшебное колечко, как из сказки, которое делает героя этой сказки неприкасаемым, примерно на минут пять. Только вот в отличии от сказки, сразу после пятнадцати минут колечко это сразу же опадает пеплом.
— Одноразовые артефакты защиты?
— Именно.
— А атака?
— Ни в коем случае.
— Почему?
— Потому
— Я понял твою позицию. Давай дождемся еды, а я пока мы жуем, немного подумаю.
— Отлично. Только вот еще один момент на подумать. Если скажем к этому делу чисто ради безопасности присоединятся еще парочка родов, то я вовсе не буду против.
— Гагарины?
— Вы про начальника базы охотников в нашем городе? Я про базу, из которого террористы украли опаснейший нейротоксин и применили у меня дома? Кажется, вы тоже в тот день были у меня в гостях, если память мне не изменяет.
— Тогда Долгоруковы. У них руки длинные. Смогут и в Москве, и в Петербурге на месте устранить любую деятельность как ты их назвал, Иванушек-дурачков.
— Приемлемо. Собственно, мне главное, чтобы все работала, и оттока товара не было. Даже если контрабанда принесет немыслимые деньги, в любом случае, это строго неприемлемо. Вплоть до войны родов. Тут я настроен максимально серьезно.
— Я тебя услышал. Как и сказал, мне нужно подумать. Как я понимаю, на моменте, когда товар будет передан мне в руки, ты умываешь руки?
— Как и всегда. Хотя один мой специалист прямо сейчас решает проблему наиболее влиятельнейших Иванушек дурачков, но я бы хотел, чтобы его услуги больше не потребовались.
— А можно поподробнее?
— Я пришлю вам материалы.
Речь, конечно, шла про Второго, который отлавливал и наказывал перекупщиков, которые распространяли мои артефакты из аукциона Морозовых не то, что во всей стране, но и по всему материку. Сделанные лично мною колечки оказывались и в империи Мин, и во Франции, и даже в Персии. Это не могло меня не бесить, и я не мог не запустить эту шпильку в сторону князя.
Собственно, именно его сыночек и допустил, чтобы такое происходило. Толи за долю, толи просто по душевной доброте. Не суть важно. Главное, что доказательства вины у меня были, и я сделал совсем не тонкий намек на толстые обстоятельства, чтобы князь Морозов проникся важностью момента.
Следующие минут пятнадцать мы в тишине кушали блины с черной икрой, которые были невероятно вкусными, хоть и были созданы из простых продуктов, без всяких добавок из аномалий. Кухня этого ресторана была вне всяких похвал. Кажется, мама пыталась побороться за местного повара, но у нее ничего не вышло. Специалист не купился.
— В принципе, если справишься с объемами, а там они будут немаленькие, то ничего сверхсложного не будет…
— Я все же обязательно не забуду прислать вам документы, чтобы вы пересмотрели свой взгляд насчет сложности, — прервал я князя.
— Пусть так. А с технической стороной вопроса уже займутся слуги.
— Окей. Мой помощник свяжется
А вот не заметить кислую рожу князя после слов про моего помощника было невозможно. И это было проблемой, которую нужно было решить, пока глупые люди, не считаясь с последствиями не решили за меня. Конечно, на Илье тоже было немало артефактов, которые он в приказном порядке не снимал буквально никогда, но все же. Ни один артефакт надолго не спасет от гнева какого-нибудь кандидата, у которого в источнике маны на порядок больше. Да и про всякие яды или же банальную подставу не стоит забывать.
— Князь, ты ведь не будешь против, если мы поговорим начистоту, без всяких куртуазных вывертов и иносказаний?
— Не буду.
— Илья, мой брат. Он со мной больше десяти лет, и для меня является членом семьи. И казалось бы, что это не первый слуга в истории, которого приблизили к себе господа. А значит, это не дает ему права забывать свое место. Но у парня есть сразу несколько оправдывающих его фактов.
— Интересно каких.
— Для начала кровь.
— Кровь?
— Кровь! Много ты знаешь простых слуг из улицы, которые на равных сгибают через колено весь твой штат аналитиков? И дело тут ведь не просто в уме. Встречаются в мире и очень умные люди. Это не какая-то очень большая редкость. Но умными во всем обычно люди не бывают, если ты не знал. Не может человек наравне с юристами спорить насчет оформления документа, а через пару минут наравне уже с квалифицированными экономисты обсуждать проблемы с налоговой политикой и логистикой. И это даже не процент той работы, которая входит в его сферу.
— Ты хочешь сказать…
— Все верно. Видишь ли, судьба, наверное, подвернула этого паренька под мою руку. Мягко говоря, он тоже рос без отца.
— Значит он бастард.
— Скорее всего. И я даже догадываюсь чей. Так что чуть больше терпения к своему очень далекому родственнику. И отвечая на ваш вопрос, почему простому слуге могло показаться, что он в праве смотреть на княжну, это кровь. Но это лишь одна из причин.
— Есть и другие?
— Конечно. Вторая причина — это дух. Нам обеим было меньше пятнадцати, когда мы стравливали между собой княжеские дома и развязывали войны. Знаешь ли, это дает повод немного возгордиться и грубо говоря попутать берега. Просто мой аналитик привык, что я с его помощью могу решить абсолютно любую проблему абсолютно любого масштаба. Есть много всего, о чем тебе по статусу не положено знать князь. Потому что после этих знаний парочка императоров захотят устранить знающего эту информацию человека. Просто поверь мне. У моего брата достаточно духа и умений, чтобы претендовать не то, что на княжескую кровь, а даже на какую-нибудь принцессу. И моя поддержка у него будет.
— Меньше пятнадцати говоришь? Полагаю речь про Юсуповых. Интересно понимают ли они, что стали всего лишь твоим инструментом.
— Учитывая то, что они стали единственным бенефициаром победы и захапали богатства целого княжества? А ведь львиную долю победили принесли именно мои наемники.
— Понятно. Даже если и поняли, то благодарны.
— Вот-вот. И есть третья причина. Статус.
— Статус? А вот это уже интересно.
— Ничего интересного. Ему выпали честь и шанс стать слугой дома Найак. Дома, перед которым даже многим богам не зазорно преклонить колени. Объяснить?