Дебют

Шалашов Евгений Васильевич

По итогам совещания я попросил задержаться Мезинцева и Джугашвили. Собственно, от Мезинцева мне были интересны доклады по Замятину и другим расследованиям. А вот Джугашвили я хотел познакомить с начальником КГБ. Как-никак председатель кабинета министров должен быть в курсе всех дел, в том числе и щекотливых. И если кто-то из министров окажется недобросовестным или ненадёжным, Джугашвили должен одним из первых об этом узнать, и думаю это будет правильно. В том числе, он сможет быстрее принять нужные решения или отсечь нежелательного субъекта, пока тот не успеет серьёзно

навредить.

— Иосиф Виссарионович, я не особо пока что афиширую весь перечень задач, которые исполняет Владимир Викторович, — произнёс я. — Но думаю, что вам это будет необходимо знать и очень полезно. А как минимум те аспекты, которые касаются внутреннего состава.

— Это интересно, — ответил Джугашвили.

— Задача Мезинцева — заниматься активной контрразведкой на нашей территории. Обеспечивать безопасность от вторжения как внешнего врага, так и от наших сограждан, решивших переметнуться на сторону противника и как-то навредить нашей стране изнутри.

Джугашвили одобрительно кивнул.

— Но, как вы понимаете, речь идёт не только о рядовых гражданах, но и о генералах и министрах.

— Как я понимаю, разоблачение Сангушко и Дризена — это работа уважаемого господина генерала?

— В целом, да, — кивнул я.

Мезинцев хотел было возразить что-то, но я показал ему рукой, чтобы не сопротивлялся и не возражал. Знаю, что он хотел сказать, что, если бы не моя прозорливость, никто бы даже не пошевелился. Ну, что есть, то есть, похвала лишней не будет. В любом случае без Мезинцева я бы не справился ни в коем случае.

— Владимир Викторович, — обратился я к Мезинцеву. — Я вот подумал на досуге. Посольство Норвегии и Посольство Франции мы с вами проверили. А вот посольства Германской и Османской империй, которые ведут себя сейчас не совсем по-добрососедски, мы себе целью проверить не поставили.

— Проверять Германию? — усмехнулся Мезинцев. — Ваше императорское величество, у вас, как-никак, жена из Баварии.

Я хотел было возразить и отчитать его, но поймал уже знакомую хитринку в глазах. Знаю я, что она означает. Это значит, что он уже либо начал вести работу, либо хотел мне сам как-то предложить или намекнуть и получить одобрение, но при этом старался соблюсти приличия и не предлагать это первым. Вдруг я осерчаю за то, что он решит копать против родной страны моей будущей невесты. А я лишь поморщился.

— Вижу, вы печётесь о моём добром имени и взаимоотношениях с невестой, — хмыкнул, наконец, я. — Так вот, если вы что-то вдруг найдёте что-либо интересное, особенно на мою невесту, доложите мне в первую очередь. Не подумайте, что я плохо отношусь к своей будущей пассии. Однако повод для того, чтобы отправить её домой при необходимости, мне тоже, на всякий случай, не помешает.

Мезинцев согласно кивнул.

— Будет исполнено, ваше императорское величество. Однако часть работы я уже провёл. Видите ли, всплыл очень интересный факт. Найдены кое-какие расписки.

— А что это за расписки? — заинтересовался я.

— Османская империя спонсировала местных социал-революционеров, зачастую анонимно. Турки довольно

осторожные, однако бухгалтерию ведут исправно. И если бы не книга расходов-доходов, мы бы и не копали ничего.

— И что же там указано? — спросил я.

— Ну, в их отчётах фигурировала часть тех террористов, которых мы задержали. И турки платили им деньги, причём на довольно серьёзные суммы. Придраться, конечно, не к чему, потому что там в основном проведено это как пожертвования, а не как какие-то агентские, либо как оплата оказания услуг. Но вот только лица-то не самые благонадёжные. И ещё есть один нюанс, — добавил Мезинцев.

— Какой же это? — не удержался я.

— Платили они не лирами, а немецкими марками.

— Очень интересно, — произнёс я.

Как-никак Османская империя и Германия являются союзниками. И что это выходит? Что Германия через Османскую империю финансирует наших террористов, воинствующих социал-революционеров? Мать вот мне говорит обручаться срочно надо. Может они сначала своих шпионов, да агентов из страны выдворят, чтобы подтвердить свои намерения? А то матушка мне говорит, что нужно намерение подтвердить и жениться поскорее на невесте, а я вот думаю, что им тоже много чего можно сделать, чтобы показать свою лояльность нашей стране.

— Ваше императорское величество, — вдруг добавил Мезинцев. — Германская империя — это огромный механизм, сложный. Но вам ли не знать. Всё-таки нашей империи они не чета. Но вот король Баварии — личность довольно интересная, как и все немецкие короли, в общем-то. Я думаю, что, если приложить определенные усилия и финансы, можно выйти на контакт с королём Баварии и заключить с ним крепкий и надёжный союз. А там, быть может, поддержать его и, глядишь, ваш будущий тесть может и императором стать, а может и просто отделиться от Германии. Так что этот союз может быть более плодотворен, чем кажется на первый взгляд.

Мысль, конечно, интересная. Тут есть над чем подумать.

Глава 10. Поезд

Признаюсь честно, несмотря на государственную необходимость и другие обязательства, я втайне лелеял мысли о том, как избавиться от предстоящей помолвки с Марией-Эдитой. Или с Эдитой Марией?

Всё-таки, стоило только подумать о том, что я вскоре женюсь на другой женщине, пускай это и принцесса, вызывало во мне глубочайший протест и желание найти хоть какое-то решение, чтобы избавиться от этого обязательства.

Видимо, матушка каким-то образом почувствовала все мои переживания и стенания и решила по-своему помочь мне в этом. Наверное, посчитала, что мне просто нужно проветриться, развеяться, съездить куда-нибудь и собрать мысли в кучу. А то от бесконечного сидения в кабинете не только кислорода начинает недоставать, да ещё и мысли начинают путаться.

Хотя, возможно, всё дело и вправду в одном из десятков тысяч обычаев, которые я не то что забыл, я их и вовсе не знал.

Император обязан объехать всю территорию, познакомиться с регионами, с наместниками, посмотреть, как живут люди, да и себя показать.