Дебютант и призрак
Шрифт:
Андрей даже замолк ненадолго, удивленный экспрессией Мигуэнци. Но у него еще оставался важный вопрос по теологии нового для него мира.
– А кто решает что положенное, а что неположенное. Кто об этом человеку сообщает.
– Жрецы обычно объясняют. Им боги. А воровать, или убивать, или чем поприличнее заниматься уже сам человек выбирает.
– То есть, получается, если вот этот пацан выбрал себе занятие плохое, то ему уже и ад не грозит. Если он будет делать только то, что ему, как вору, положено. Дома обносить или карманы там выворачивать.
– Нет. Как известно, если плохим заниматься, то ад неизбежен, если
– То есть, если вор многостаночник, то он должен десятку богов поклоняться? – усмехнулся Андрей.
– Такие чаще молятся богу воровства – он у этой братии божеской старший. Но это не так полезно. Чем бог специализированней, тем лучше своего последователя уберечь может и помочь ему иногда. И так во всех сферах.
– Получается, к примеру, крестьянин может молиться богу плодородия, но эффективнее будет молиться богу репы, если он только репу выращивает.
– Да, именно так. Но и старшего бога плодородия забывать не стоит. А еще бога дождей и бога сохранности урожая. И еще кучу богов за другие стороны жизни.
– Да так никакого времени не хватит, такой куче богов молиться! Сколько их всего? Богов ваших? И ничего что я о них так пренебрежительно отзываюсь?
– Богов тысячи. Наверное, никто толком и не знает сколько. Но не все так сложно. Обычно человек выбирает себе основного бога, по самому важному для себя. Другие стороны жизни прикрывает молитвами и жертвами самым основным богам, старшим. Ну и иногда полагается малую жертву дать странствующим жрецам посторонних богов. Одного из таких жрецов мы и изображаем. И да, боги не сильно обидчивы. Им до того, что о них говорят не их последователи, дела мало. Вот если обматерить бога в его собственном храме или нагадить на пол, ну или жрецов унижать, то может и накостылять божественно. Ну и на адском суде от этого бога плюсов не жди.
– А от меня не потребуется какую-нибудь службу служить?
– Это вряд-ли. Говори, что не местный. И дела у тебя. В храм надо. Старшему богу поклониться. Сам придумай.
– Тогда я буду жрецом пусть будет… ну пусть будет Бога чистых дымоходов с далекого севера. А старший бог значит Домашнего очага. Или правильнее Хозяйства?
– Очага хорошо. Тем более, ты его можешь по разному называть. В вашей северной стране. И храмов бога Домашнего очага довольно много. Всегда отговориться можно, что какой-то особый нужен. Как раз тот, в какую сторону идешь. А если вдруг нет, то и не проблема. Жрецы таких богов дымоходных часто умом скудны.
– А храм моего бога расположен… Где кстати он расположен? Помнишь что-нибудь из географии севера?
– У таких богов храмов обычно и не бывает. Даже часовенки не
– А на меня бог какой не осерчает, что я себя жрецом назначил?
– Осерчает. Еще как осерчает. И бог этих чистых дымоходов, если он вдруг где существует, и старший бог очага домашнего может заинтересоваться, и другие задетые. Но это только если ты начнешь пожертвования собирать. Или службу служить. Но службу просто так не справишь. Это надо условия выполнить. А ты их даже и не знаешь. А пожертвования, бывает, собирают хитрецы. Но не долго.
– А если от меня какой-нибудь чудак потребует за его дымоход помолиться моему богу?
– Просто говори, что сейчас не время. Дела у тебя важные. Служба невозможна. Это повсеместно случается. Жрец не обязан по требованию служить. Разве что при храме.
– А вот еще интересный вопрос. Можно сказать, хоть теологический, хоть жизненный. Что с душой происходит после отсидки в аду? Ну или, если высший суд посчитал, что грехов меньше чем пользы нанесено. И от ада вообще освободил.
– Тут жрецы обычно говорят, что душа заново на земле жить начинает. Но памяти не остается, только какие-то навыки. Вопрос запутан. По разному говорят. От высших богов была только информация, что при каких-то условиях душа перерождается в новом человеке. А о деталях, кучи жрецов уже тысячи лет бороденки рвут.
Помолчали… Подумали, каждый о своем. Наконец человек стукнул ладонью по столу:
– Да уж тема богов у вас безбрежна и интересна. Но нам надо вернуться к нашим баранам. Точнее к одному связанному барану…
Баран, тем временем, таращился, пытаясь разобрать слова незнакомого языка или хотя бы понять, что за язык. Чего никак не мог сделать, само собой.
– Итак, баран, теперь я хочу знать, – сделал многозначительную паузу Андрей, – как у вас стража работает. Как ваше стадо стрижет. Как расследует.
В местной правоохранительной системе Джучи разбирался очень даже хорошо. Тема в его кругах вращения была животрепещущая, выстраданная. К тому же, не особо секретная, так что информация бурным потоком переходила от старшего поколения воров к младшему.
Мелкими преступниками занималась стража. Занималась неэффективно. Если у кого-то и украли что-то не особо ценное, то все – скоммуниздили. В смысле – «найти уже не получится». Расследование велось методом опроса свидетелей, которых обычно не было. Также могли допросить подозреваемых и, спустя рукава, обыскать их дома.
При таком подходе попадались в основном воры «по случаю». Прислуга, прикарманившая какую-нибудь мелочь у хозяина, пьянчуга, «занявший» мелочь у соседа, и тому подобное. Профессионального вора, если не застали роющемся в сундуке, лезущем в дом или сунувшим руку в чужой карман, то уже и не поймают.
Другое дело, если пропадало что-то ценное. Если у стражи было основание подозревать, что вор связан с местной воровской гильдией, то этому отделению гильдии, можно прямо сказать, крупно не повезло. Хватали всех, кто мог быть причастен к ворам. А таких на примете у стражи и старшин кварталов всегда хватало. Привлекали мага-правдиста. Ого! Есть такие! Дальше выясняли, кто задержанный – вор или честный человек. Рано или поздно, но какого-нибудь вора находили и выпытывали (в буквальном смысле) о всех коллегах, кого он знал. Так, очень быстро, вся гильдия рассаживалась по нарам.