"Дед": заслужить чудо

Сединкин Владимир

Начальник госпиталя вздрогнул и выронил недокуренную папиросу, которая упала на галифе и прожгла в них дырку. Чертыхнувшись, он соскочил

со скамейки, качнув её, бабка снова всхрапнула и попросила кого-то закрыть окно. Только сейчас Забелин внимательно разглядел своего собеседника. Лампасы, фуражка с красным околышем без кокарды, и вечная улыбка на губах, но не злорадная - отцовская. Нет, скорее дедовская, всёпонимающая. Всё как описывал Воропаев.

– Вы ..., вы кто?

Разгладив седые усы пальцами, дед, внимательно посмотрел на стоящего перед ним доктора и сказал, чётко произнося каждое слово:

– Я это я. А ты уважаемый кто будешь?

Викентий Павлович, словно мальчишка, бежал по лестнице на последний этаж, перепрыгивая через несколько ступенек

за раз. Сердце билось часто, но ровно. Оказавшись на третьем, он, напугав медсестру, протопал по коридору и ворвался в свой кабинет. Подбежав к столу, врач схватил со столешницы бланк принудительной госпитализации и, порвав его на мелкие клочки, выбросил в корзину для мусора, твёрдо решив сегодня же, ещё раз поговорит с Воропаевым, чтобы успокоить парня и объяснить ему, что он не сумасшедший. Ведь заразного безумия не бывает. Забелин не успокоился, пока не заполнил выписку и не спрятал в карман гимнастерки, довольно похлопав себя по карману.

– Уф-ф-ф. Так-то оно лучше будет. Только сейчас начальник госпиталя заметил, что всё ещё сжимал в руке полупустой кисет с павлином, который подмигивал ему зелёным глазом в виде камушка.