Дедов завет
Шрифт:
А вот на Вендийском было скучно. И не потому, что профессор Аварра плохо преподавала. А как раз потому, что преподавала она хорошо, но вот в аудиторию не явилась. Интересно, она опять по своим каким-то непонятным делам убежала или ее вызвали как заместителя Верховного волшебника?
Потом обед, Придворный этикет, от которого у меня зубы сводило, и свободное время. Ага, свободное. Пар ушел к папке, потому что тот еще не до конца пришел в себя. Жену свою он, понятное дело, оживить опять не смог. Гэн ушел в Библиотеку. Которую, к слову, помогал
Ну а мне что делать? Опять читать? Да я так скоро сам профессором стану!
Книгу я дочитал к ужину. Хорошо, что там сегодня Тетушка Тама! Жалко только, что после еды мои друзья снова разбрелись по своим делам.
Оладка перепеченная! Чем заняться-то?!
— Руфус? Ну, Руфус!
Молчание. Этот крыс никогда не отзывается! И читать мне больше нечего. Ну, не домашнее же задание делать сразу же после болезни, правда? Точно! У меня же есть дедовы книги!
И когда я лез за ними в сундук, неожиданно наткнулся на зеркало, про которое почему-то совершенно забыл. Оно покрылось пылью, и я протер его рукавом. Что-то я какой-то зеленый. Или фиолетовый? Да это же Сэй! Мой друг дракон Сэй!
— Привет!
— Привет, Мар! Давно не виделись! Ты почему не отзывался?
— А? Ты о чем?
— Да я все гляжу-гляжу в зеркало, все зову-зову тебя по имени, а ты не отзываешься!
— Так это ты все время со мной связывался? А я думал, что оно само… Или я сам.
— Ага! Щас! — расхохотался Сэй. — Это только мы драконы так можем.
Вот оно как!
— Так раз ты меня звал, значит, что-то хотел?
— Ну да! Мама твоя просила. Просила сказать, чтоб ты в Город пока не совался, а то беда будет.
— Какая беда?
— Не знаю. И она тоже не знает. Кстати, Мар, как там у вас урожай тыблок?
— Хороший урожай, — ответил я, хотя думал совсем о другом. Тем более, что я давно хотел кое-что спросить: — Сэй, слушай, а папа мой тоже там?
— Папа? Не. Мама твоя говорит, что его тут никогда и не было.
— А где он?
Сэй ничего не ответил, потому что в дверь постучали, и я отвернулся. А когда повернулся обратно, то в зеркале уже никого не было. Оладка перепеченная! Вот так всегда!
— Кто там?
— Смотритель.
Я быстро спрятал вещи деда обратно в сундук и открыл дверь.
— Да?
Передо мной стоял тот, чье имя я все никак не мог запомнить. Оладка перепеченная! Да как его зовут?!
— Школяр Марвус, это твой голубь?
Только сейчас я заметил, что в руках у смотрителя был небольшой деревянный ящик.
— А? Какой голубь?
Смотритель открыл ящик и у меня аж глаза на лоб полезли. Хоть мой почтовый голубь и не был самым красивым, но так плохо он не выглядел никогда. Птица часто-часто дышала, и почти все перья осыпались. Но это точно был мой голубь. Оладка перепеченная! Что с ним случилось?! Это я и спросил у смотрителя.
— Не знаю. — Пожал плечами он. — Я его таким нашел у Главных ворот.
Я
— Да уж, парниша, хана твоей птичке.
— Это точно?
— Ну… Разве что твоя зазноба чем поможет…
И она помогла. Голубя сразу на лапы она не поставила, но пообещала, что все будет хорошо. От меня-то и нужно было всего что поить его три раза в день целебным отваром.
— Спасибо! Чтоб я без тебя делал!
Трисса пожала плечами и легонько меня поцеловала. Предки! Как же я ее люблю!
Следующее утро началось с вонючей овсянки, которую подали также и на обед. Нет, надо с Вредной Эльзой что-то делать. И срочно!
После паршивого обеда идти на еще один урок совершенно не хотелось. А ведь это еще и Танцы были с Ремусом. Вот уж точно не самый мой удачный день.
— Ну что, школяры, готовы повеселиться?
— Да! — бодро прокричало большинство моих одноклассников.
— Нет! — тихонько простонал я. Мои друзья просто промолчали. А Энна и вовсе спряталась за штору.
— Отлично! — Ремус хлопнул в ладоши. — Музыка!
Мы разбились на пары и закружились в танце. Звучит хорошо, но на самом деле это выглядело очень и очень смешно. Ремус ходил от пары к паре, поправляя движения. Но все равно ни у кого ничего не получалось. Настолько не получалось, что очень скоро все сбились в кучу. А потом кто-то кому-то очень сильно наступил на ногу, кто-то кого-то зацепил, и вот мы уже все валялись на полу. Трисса приземлилась на меня, а вот я же упал на кого-то костлявого. Гэн. И когда я повернул голову, чтобы предложить ему немного потолстеть, как вдруг не смог произнести ни звука. Зато Ремус смог:
— Школяр Гэнриус, школяр Энна, не на уроке же!
Все зашушукались, а мне было жалко Гэна, да и Энну тоже. Они же не виноваты, что их поставили в пару. И не виноваты, что их губы соприкоснулись, когда мы упали. Вот только Энна и Гэн могли бы и отодвинуться друг от друга, а они словно приклеились. И все смотрели друг другу в глаза. Да так, будто здесь больше никого не было.
— Гэн! — позвал я друга. — Энна!
И только тогда они медленно повернулись ко мне. Ого! Да у них обоих глаза светились серебром! Длилось это всего несколько секунд, но я все равно успел заметить. К счастью, это видел только я.
До Гэна и Энны наконец дошло, где они и что здесь происходит. Они оба тихо вскрикнули, откатились друг от друга и вскочили на ноги. Энна выбежала из залы, а Гэн остался. Его лицо стало совсем красным, а сам он открывал и закрывал рот. Ремус его пожалел и отпустил с урока. Мда…
На обед Гэн не явился, да и на ужин тоже. Его соседи по комнате сказали, что целый день его не видели. Я уже начинал волноваться. Может, по Школе его поискать? Или в Саду? Только в Библиотеку я один не пойду. А лучше вообще не я.