Дедушка П
Шрифт:
За столом восседал сам хозяин кабинета, который имел очень довольный вид, я бы даже сказал, что Дамблдор был невероятно весел. Кажется, я даже знаю, что именно стало причиной веселья, поскольку в Омуте памяти клубился серебристый туман, а рядом стоял пустой флакон из тех, что используются для хранения воспоминаний Пуффендуйцами.
– Гарри,– добродушно сказал директор, – присаживайся.
Я сел на стул для посетителей и никак не мог сообразить, что же послужило причиной для вызова, неужели где-то спалился с воспоминаниями? До этого Дамблдор никогда не вызывал меня и это было странно.
–
Выражение лица директора было довольным и добродушным.
– Простите, директор Дамблдор, я не понимаю, зачем вы меня вызвали.
– Не стесняйся, ты можешь мне всё рассказать, – произнёс директор, кидая многозначительный взгляд на Омут памяти.
– А спросить можно?
– Конечно, я с удовольствием отвечу на твои вопросы, – улыбнувшись, ответил Дамблдор. – Что бы ты хотел узнать?
– Вы чем феникса кормите? За ним надо как-то по-особому ухаживать?
– Тебе понравился Фоукс? – спросил Дамблдор. – Он любит отборное зерно, и когда я чешу его спинку... Скажи Гарри, – Дамблдор прищурился, – с тобой не происходили странные вещи?
– Директор Дамблдор, я карлик, со мной постоянно происходят странные вещи. Например, пять лет назад к нам домой пришла ваша заместитель и сообщила, что я волшебник и если не пойду учиться волшебству, то меня убьют мучительной смертью, растянутой на пару десятилетий. Это было весьма странно и неприятно... А ведь я собирался стать врачом-педиатром, лечить детишек.
– Ну-ну, Гарри, – успокаивающим тоном сказал директор, – не воспринимай всё так близко к сердцу. Ты же волшебник и если бы не изучил магию, то стал бы опасен и для окружающих, и для себя. К тому же это не мы придумали такие законы, а Министерство магии.
– Ой, оставьте эти сказки для Гриффиндорцев, насколько я в курсе, то именно Визенгамот принимает законы для волшебников, а вы его глава.
– Я понимаю, что ты чувствуешь, Гарри, – очень тихо произнес Дамблдор.
– Конечно, понимаете, директор. Уверен, что с вашим богатым педагогическим опытом вы каждый мой чих наперёд знаете.
– Не надо стыдиться своих поступков, Гарри, – продолжил Дамблдор. – В наше непростое время маглорожденым волшебникам тяжело жить... А оказаться в сложной ситуации, действовать как герой и остаться при этом в живых – это достойно уважения. Это доказывает, что ты остаешься человеком!
– Не понимаю, о чём вы, директор Дамблдор.
– Пойдём, я тебе покажу кое-что.
Дамблдор хитро улыбнулся и направился к Омуту памяти. Он жестами показал мне погрузиться в него головой.
– Нет-нет! Директор Дамблдор, я читал о таких артефактах и сам их делал, поэтому ни при каких обстоятельствах не воспользуюсь чужим Омутом памяти, только сделанным своими руками!
– Мальчик мой, ты мне не доверяешь? – удивлённо спросил директор.
– Мой кумир профессор Грюм и, следуя его наставлениям, я никому не доверяю – даже собственной заднице! И кстати, правильно делаю, поскольку бывает, что и она меня предаёт, пуская газы в самый ответственный момент...
Дамблдор широко улыбнулся.
– Мальчик мой, ты кое-чего не учёл, – сказал он с намёком. – Волшебная палочка индивидуальна для каждого волшебника...
Блин... Всё же прокололся с воспоминаниями.
– Я слышал, что ты не собираешься продолжать обучение в Хогвартсе, – продолжил он, – это печально. Может быть, ты всё же передумаешь?
– Директор, я вами восхищаюсь, но в ваших бандитских разборках участвовать не собираюсь.
– Бандитских? – Дамблдор удивлённо приподнял брови.
Я решил пойти ва-банк и быть честным.
– Магический мир маленький и с точки зрения маглов, вся эта ваша возня с Сами-Знаете-Кем, напоминает разборку за власть трёх мафиозных банд: Министерства, Пожирателей и вашей. То, что волшебники называют «великой войной с Тёмным Лордом» на войну никак не тянет. Пожиратели смерти – немного необычные нацисты-террористы, которых может вырезать в пять секунд обычными заточками отряд магловского спецназа.
– Это интересная точка зрения и рад, что ты со мной ею поделился, – безмятежно сказал Дамблдор. – Но, мой мальчик, это и твой мир, в котором ты живёшь. Нехорошо бросать других волшебников и убегать от реальности.
– Директор Дамблдор, прошу, оставьте пропагандистские речи для своего пушечного мяса. Я не собираюсь дохнуть за идеалы власть имущих волшебников и лучше поеду на край света, где буду спокойно изучать магические науки, чем рисковать головой и близкими людьми.
– Понимаю, Гарри, – с лёгкой укоризной сказал Дамблдор, – ты из тех волшебников, что предпочитают сидеть дома, в тёплом местечке, когда другим угрожает опасность.
– Абсолютно верно. Я собираюсь следовать примеру одного великого волшебника... Вашему примеру, сэр. Я учил историю шире программы Хогвартса и знаю, что пока другие маги складывали головы во время второй мировой войны, вы спокойно сидели в защищённом замке и вмешались лишь тогда, когда все расклады были вам на руку. Директор, вы за всю войну сошлись лишь в единственной дуэли, в результате которой оставили в живых Гриндевальда, за головой которого охотились русские волшебники. Не вам мне говорить, что плохо сидеть в тёплом местечке. Есть специально обученные волшебники – мракоборцы, их работа заключается в борьбе с сумасшедшими магами, пусть они её и выполняют, а не просиживают штаны за казённый счёт.
– Ты хорошо изучил историю, Гарри, – сказал Дамблдор. – Мои ошибки – ошибки старого человека. Ибо теперь я вижу все, что я сделал и чего не сделал. Я был учителем, а не боевым магом. Ты прав, говоря, что мракоборцы должны бороться со злом, но когда они не справляются, каждый сознательный волшебник должен встать на защиту самого дорогого... Молодым не понять, как думают и чувствуют старики.
– Я и защищаю самое дорогое – свою семью и себя. Именно поэтому не собираюсь участвовать в непонятных авантюрах власть имущих. И вас я прекрасно понимаю, власть пьянит и туманит разум, от неё сложно отказаться – это как наркотик. Политики не думают о жизни пешек, а вы политик с большой буквы «П», иначе не занимали бы множество должностей, а например, как профессор Флитвик, просто занимались бы воспитанием подрастающего поколения.