Дегустация волшебства (Бассейн в гареме)

Александрова Наталья Николаевна

Мысль об аде путем несложной цепочки ассоциаций напомнила Аркадию о рыжем Толяне, заказчике одного из гусиных стад. Зная, что такие, как Толян, не понимают шуток и не входят в чужие затруднительные обстоятельства, включая тяжелое похмелье и рыжеволосую Акулину, Аркадий неимоверным усилием сбросил с себя одну из веснушчатых конечностей, шатаясь и стеная, дополз до телефона и набрал номер Толянова мобильника.

Толян был зол: они договаривались на утро, а на часах был уже шестой час вечера. Аркадий, как мог трезво оценив свое физическое состояние, понял, что до мастерской ему не добраться, тем более что он не имел ни малейшего понятия, где

находится. Он подробно описал заказчику местоположение «Валтасаровых Чертогов», сказал, куда легкомысленные художники прячут ключ от двери, и под конец сообщил, что заказ представляет собой сельскохозяйственный пейзаж на тему «Утро на птицеферме».

– Правый из двух! – уточнил художник. – Не перепутай, правый.

– Ладно, блин, не с лохом говоришь! – недовольно буркнул Толян и отключился.

Аркадий без надежды на успех поискал в доме водку, не нашел и со стоном улегся обратно в жаркую Акулинину постель.

* * *

Рыжий Толян, которого время уже поджимало, погнал на Новочеркасский проспект. Поднявшись по лестнице на самый верх, найдя в указанном месте ключ и поразившись чужому легкомыслию, он вошел в мастерскую. Увидев царящий там кавардак, Толян присвистнул.

«Ну и живут же, козлы! – подумал он. – Никакой, блин, культуры!»

Пробравшись среди разбросанных произведений искусства и предметов скудного домашнего обихода, перешагнув через спящего тяжелым сном и время от времени вздрагивающего и вскрикивающего кота, Толян добрался до мольберта с жизнерадостно гогочущими гусями.

«Вот пьянь, – подумал Толян с осуждением, увидев перед собой одну-единственную птицеферму, – ведь десять раз повторил, что правую картину взять надо, когда она, блин, всего одна! Видно, до того допился, что у него все в глазах двоится!»

С этой мыслью работник неформальной силовой структуры снял «Утро на птицеферме» с мольберта. Помня строгий наказ своего шефа Штабеля бережно обращаться с картиной, Толян завернул ее в забытый Акулиной лоскутный шедевр и отправился восвояси.

* * *

Надежда Николаевна Лебедева уже два дня пребывала в состоянии растерянности. Состояние это было для нее совершенно нехарактерно, но сейчас она не знала, что предпринять, и мучилась бездействием.

Тогда, два дня назад, когда она выскочила из Академии художеств и увидела на скамейке перепуганную Лену, ею овладела только одна мысль: поскорее унести ноги от этого опасного места. Лена же, избавившись от проклятой картины, повеселела и не хотела даже думать о продолжении их авантюрного проекта.

– Ну, сами посудите, Надежда Николаевна, раз профессор забрал картину, значит, судьба такая. И она, эта судьба, указывает нам, чтобы мы больше не суетились и не предпринимали никаких действий. Я согласна с вами в том, что если бы мы подбросили картину в Эрмитаж, все бы от меня отстали: и полиция, и Денис. Но как мы ее теперь получим от профессора? Придется это дело бросить. Зря вы взяли ту копию, она никому теперь не понадобится.

– Так-то оно так, – слабо возражала Надежда. – Но что профессор Аристархов собирается делать с картиной? То есть он думает, что это – копия… Допустим, он дома рассмотрит ее как следует и определит, что у него в руках – подлинник. А если сразу ее кому-то отдаст и тот человек поймет, что картина – краденая? Выходит, мы подставили безвинного человека, он же никогда не оправдается.

– Ну и что вы предлагаете? – агрессивно возражала

Лена. – Пойти к этому профессору и честно все ему рассказать?

– Ни боже мой! – испугалась Надежда. – Как же ты плохо обо мне думаешь… Сначала надо выяснить, что за птица этот профессор Аристархов. Как-то не очень мне нравится такое совпадение – как только украли картину, так он сразу же заказывает ее копию. Надо тебе сказать, что я вообще к совпадениям отношусь с большой осторожностью, обычно оказывается, что совпадений не бывает, а во всех событиях и поступках людей присутствует связь, надо только ее найти.

– Ох, Надежда Николаевна, зря мы все это затеяли! – вздохнула Лена. – Пусть бы эта картина лежала себе в подвале.

– Тогда ты не знала бы ни минуты покоя, – напомнила Надежда.

– Можно подумать, что сейчас я спокойна! – фыркнула Лена и тут же усовестилась: – Простите меня, я так хамски с вами говорю. Просто эта картина меня достала.

– Ничего, не вешай носа! – бодрилась Надежда. – Есть у меня один человек, старый приятель. Он раньше в Академии художеств преподавал, а потом ушел в свободные художники. Работает в основном за границей, но по старой памяти все знает про то, что в академии творится. Сейчас он как раз здесь, недавно приехал из Германии. Так что я ему позвоню и постараюсь выведать кое-что про Аристархова. А сейчас едем домой. Ты сиди дома тихо, к телефону вообще не подходи. Копию я с собой возьму.

– Да зачем она вам?

– На всякий случай! – твердо ответила Надежда.

Сказано – сделано. По приходе домой Надежда Николаевна поставила на плиту воду для риса, а в духовку – недотушенную курицу, достала из холодильника овощи для салата, вымыла их и, оставив стекать в раковине, набрала номер телефона своей приятельницы Галки, муж которой и был тем самым художником, обладающим бесценной информацией насчет всего происходящего в Академии художеств. Надежде повезло, трубку взял сам Игорь Владимирович. Гарик, как называли его все домашние, друзья и знакомые. Гарик жутко орал в трубку, потому что у него там играла музыка, и слышался дикий визг, но Надежду сразу же узнал и обрадовался.

– Привет, Надя, если тебе Галку, то ее нету! – прогудел он. – Она к своей матери уехала в гости на неделю.

– Да мне бы с тобой поговорить! – на повышенных тонах говорила Надежда. – Очень нужна информация.

– Ну давай, говори! – рявкнул Гарик.

– Кто такой профессор Аристархов?

– Чего? – надрывался Гарик. – Какой Астахов?

– Что ты знаешь о профессоре Аристархове? – проорала Надежда, чувствуя, что силы ее на исходе. – Слушай, ты не можешь звук убавить?

В трубке прекратилась музыка, но зато усилился визг, вой и послышались звуки выстрелов. Как женщина, идущая в ногу со временем, Надежда Николаевна не испугалась и не бросилась звонить в полицию – она сообразила, что внуки Гарика осваивают новую компьютерную игру.

– Вот что, Надежда, – раздался крик Гарика, – так жить нельзя! То есть разговаривать так нельзя! Тебе про Аристархова для дела или просто так посплетничать?

– А когда я без дела звонила? – обиделась Надежда.

– Тогда звони завтра, а еще лучше – приезжай. Поговорим нормально, а то давно не виделись. Завтра бандитов Машка на утренник повезет, мне амнистия выйдет! – засмеялся Гарик.

– А что они в школу не ходят? – заикнулась Надежда.

– Эх ты, бабка непутевая! Сразу видно, что с внуками не сидишь! – укоризненно прогрохотал Гарик. – Сейчас же каникулы.