Декабристы
Шрифт:
«В обществе „Славян“, — напишет позже Бестужев-Рюмин, — я увидел много энтузиазма, решительности, но четкости в действиях, ясной цели и определенного плана у них не было. Самое замечательное, что было в этом обществе, — так это то, что оно было демократическое».
Наконец наступает великий и радостный день. «Славяне» и члены Южного общества объединяются. Это было незабываемое, волнующее событие.
На собрании, на котором произошло объединение, Бестужев-Рюмин произнес большую речь. Все без исключения присутствующие сохранили в памяти своей целые отрывки из нее. Они ее потом приводили в своих показаниях и
— Век славы военной кончился с Наполеоном, — говорил Михаил Бестужев-Рюмин. — Теперь настало время освобождения народов от угнетающего их рабства, и неужели русские, ознаменовавшие себя столь блистательными подвигами в войне истинно Отечественной, русские, исторгшие Европу из-под ига Наполеона, не свергнут собственного ярма и не отличат себя благородной ревностью, когда дело пойдет о спасении Отечества, счастливое преобразование коего зависит от любви нашей к свободе?
Все слушали с восхищением. Некоторые были тронуты до слез.
— Взгляните на народ, как он угнетен! — продолжал Бестужев-Рюмин. — При сих обстоятельствах нетрудно было нашему Обществу распространиться и прийти в состояние грозное и могущественное. Великое дело свершится, и нас провозгласят героями века!
Бестужев-Рюмин произнес клятву, что будет верен Обществу и по первому зову возьмет меч в руки.
«Невозможно изобразить сей торжественной, трогательной сцены, — писал Иван Горбачевский в своих воспоминаниях. — Воспламененное воображение, поток бурных и неукротимых страстей производили беспрестанные восклицания. Чистосердечные, торжественные клятвы смешивались с криками: “Да погибнет различие сословий! Да погибнет дворянство вместе с царским саном! Да здравствует конституция! Да здравствует народ! Да здравствует республика!”»
В начале декабря 1825 года полки, расквартированные на юге, присягнули в верности Константину. «Славяне» живут в крайнем напряжении. Они понимают, что со смертью Александра I назревают события и что намного ранее, чем предполагали, наступит час восстания. Но, как дисциплинированные члены нового Тайного общества, они ждут приказа к выступлению от Сергея Муравьева-Апостола.
Последний отправляется со своим братом Матвеем в город Житомир, чтобы встретиться с другими декабристами. На последней перед Житомиром почтовой станции они встретили сенатского курьера из Петербурга, который вез манифест Николая I, и узнали о восстании в Петербурге.
Оба брата услышали такие новости: восстание подавлено, начались массовые аресты. Их волнение огромно.
Сергей Муравьев-Апостол понимает, что нет другого пути, кроме как поднять восстание и на юге. Он чувствует долг перед родиной, перед своими товарищами. Он знает, что их имена уже известны в царском дворце.
Сергей и Матвей Муравьевы-Апостолы спешат в Любар, чтобы встретиться с Артамоном Муравьевым. Вскоре к ним прибыл падавший от усталости Михаил Бестужев-Рюмин.
— Есть приказ о твоем аресте! — говорит он Сергею. — Твои бумаги изъяты Гебелем, который следует за тобой.
Сергей Муравьев-Апостол хочет знать подробности. Узнает,
Внезапно в самый разгар бала у подъезда остановился возок. Два жандармских офицера, поручик Несмеянов и прапорщик Скоков, в три часа утра доставили совершенно секретное письмо от начальника штаба 1-й армии генерал-адъютанта барона Толя. Он приказывал Гебелю немедленно арестовать Сергея Муравьева-Апостола и забрать все его бумаги и документы.
Гебель покидает бал. Едет на квартиру Муравьева-Апостола, но узнает, что его там нет. Гебель и его помощники запечатывают в мешки все бумаги Сергея Муравьева-Апостола.
В этом же доме остановился на ночлег Бестужев-Рюмин. Всего лишь через несколько минут после обыска к нему приходят четыре офицера из «Славян», которые были на балу. Прибытие двух жандармов, поспешный уход с бала хозяина, командира Черниговского полка, свидетельствовали о наступлении серьезных событий. Обыск у Муравьева-Апостола и приказ об его аресте — сигнал, чтобы на удар ответить ударом!
«Славяне» настаивают, чтобы Михаил Бестужев-Рюмин разыскал Сергея Муравьева-Апостола и уведомил его обо всем этом, а также о том, что они начинают восстание.
И Бестужев-Рюмин отправился обратно. Он мчался с такой быстротой, что успел приехать раньше преследователей.
Жандармы повсюду разыскивают С. Муравьева-Апостола: в Житомире, Любаре, в селе Трилесы. Наконец рано утром его с братом Матвеем обнаруживают в одном сельском доме села Трилесы. Дом окружен солдатами Гебеля. Нет никакого выхода. Оба брата Муравьевы-Апостолы арестованы. Сергей Муравьев-Апостол в полной военной форме. Он спокойно выслушал приказ об аресте и даже предложил Гебелю выпить чашку горячего чая.
Гебель охотно согласился, так как уже знал, что скоро прибудет и Михаил Бестужев-Рюмин. Не упускать же и его из рук. Арест сразу троих заговорщиков будет надлежащим образом оценен в Петербурге.
Но Гебель не предвидел одного обстоятельства. Предыдущей ночью Сергей Муравьев-Апостол отправил с солдатом 5-й роты письма к «Славянам» — офицерам Черниговского полка Кузьмину, Щепилле и Соловьеву — с просьбой немедленно прибыть к нему в село.
Бестужев-Рюмин также имеет важнейшее поручение. Некоторые исследователи предполагают, что он был направлен в Александровский полк к Повало-Швейковскому, чтобы там поднять бунт. Тот же характер имели и письма, которые он доставил члену Тайного общества И. А. Набокову в Кременчугский полк. Но под различными предлогами оба отказались поднимать свои полки.
В ночь на 29 декабря «Славяне» получили письма Сергея Муравьева-Апостола. Времени терять нельзя! Всесторонне оценивая положение, они поняли, что, весьма возможно, его уже арестовали. Они решили: если их руководитель уже находится в руках врага, значит, нужно его освободить любой ценой.
В путь отправляются Кузьмин, Щепилло, Соловьев и Сухинов (поручик гусарского полка). Несмотря на то что между Сергеем Муравьевым-Апостолом и Сухиновым происходят постоянные споры, в эти напряженные, решительные минуты последний демонстрирует истинно революционное поведение. Он идет теперь на решительные действия, чтобы освободить Сергея Муравьева-Апостола.