Декада. Дети полуночи

Троицкая Екатерина Александровна

И когда младший лорд Амарант узнает о том, что мы с Грель залог конца единения... Мир захлебнётся в крови. И это лишь вопрос времени.

Первая пара по некромантии была скучной, как и любая другая вводная лекция. Нам выдали учебники, рассказали к чему готовиться и отпустили. Профессор истории же решила нас загрузить с первого дня. К концу её пары у меня уже отсохла рука и я окончательно и бесповоротно возненавидела её лекции. Эльфийка была не самым лучшим лектором, но очень профессиональным садистом.

Обед

прошёл как в тумане, ужин я пропустила, засев в библиотеке, чтобы пополнить знания о радужном хвостике, что слопал за сегодня две тарелки фруктов. Знания были скудными, и всё ограничивалось фразой ' всё сугубо индивидуально, они сами знаю, что им лучше'. Решив поверить многовековому опыту, я обнаружила, что уже поздний вечер, и не захотела пугать сестру долгим отсутствием. Сигнала отбоя не было в природе, так что легли мы за полночь, поделившись первыми впечатлениями о профессорах и одногруппниках. Кажется, на рассказе про эльфийку я и уснула.

Будто сквозь сон пальцы зарываются в моих волосах, притягивая для поцелуя. Нежного, как прикосновение ветра, горячего, как сытое пламя. Я поддаюсь вперёд, обхватывая напряженные плечи руками, прижимаюсь обнаженным телом к Ротрику, и, закрыв глаза, вдыхаю аромат мяты и замороженных ягод. Всё меняется, ощущения горячего дыхания на шеи и крепких объятий, куда более смелых и решительных, точно знающих, что делать. И открыв глаза я погружаюсь во тьму, лишающую меня возможности увидеть того, кто снова и снова целовал меня, оставляя на коже яркие следы, горящие отголосками боли.

– Жаль, что я тебя только придумал, - шепчет любовник, затягивая в глубокий поцелуй, и я поддаюсь, поворачивая голову вбок. Зрение возвышается, и я вижу разрушенные статуи, покрытые линиями застывшей крови, вижу разрушенные колонны и снег, что залетает из разбитых витражей. В кусках белого камня узнаются лики Единого хранителя и его послушников.

Я в ужасе сжимаю ткань, жутко похожую на кровь своим алым цветом, и пытаюсь оттолкнуть от себя того, кого не вижу. Как бы не старалась, я не вижу.

– Так даже интереснее, - рычит мужчина, хватая меня за горло, и разводит мои ноги ладонью, которая покрыта жуткими шрамами. Тьма наполняет меня, поглощает, не даёт дышать, будто бы желая утопить.
– Моя сладкая выдумка, - шепчет он мне в ухо, прежде чем укусить меня до крови, оставить свою метку, слизать струйки тёплой влаги с моей кожи. Я ощущаю его вес на себе и с легкостью откидываю в сторону... Своё одеяло?

За окном медленно светлеет небо, на соседней кровати мирно спит Грель, обняв подушку, а шея чуть выше ключицы пульсирует так, будто меня и вправду укусили. Снова. Это произошло снова. Тьма, которая вела верховных к судьбам, меня она закидывала к монстру, к разрушителю единства, к преступнику, который не достоин даже сожаления. Один из тех, кто желает разрушить мир, один из тех, кто с радостью убьёт верховную, только бы получить своё.

Я отправляюсь умыться, чтобы прогнать остатки сна. Уже давно не погружалась во тьму, уже успела забыть, что где-то там, в глубинах сна

поджидает истинное зло. Я ненавидела его, ненавидела и желала ему сгинуть, но он возвращался. Не зная его лица, не помня даже голоса, я ненавидела всех, кто был против единства, и едва ли была в этом неправа. Ещё и разговоры о младшем лорде Амарант... Может быть, они и подстегнули силу снова закинуть меня к такому же монстру. Вспомнить о дороге судеб. Может быть, именно Амарант и приведёт это зло ко мне, ведь наверняка противники предпочитают держаться группами. Так или иначе, я проклинаю своим именем всех, кто разрушает столь хрупкий мир.

Подняв глаза на отражение, я скрипнула зубами. На месте, где горел след укуса, красовалась черная метка тьмы, оставившей мне презент в реальность. Мысли сами собой вернулись к горячим губам и грубым прикосновением, и я сжала кулаки, зло глядя на отражение. 'Ненавижу!'. Дверь слетела с петель, окно вышибло потоком магии, а где-то на улице послышался раскат грома и взвыл ветер, обрушивая с небес тяжёлые капли ливня.

– Дарта?
– раздался обеспокоенный голос сестры, и я вышла из ванной, холодно глядя на Грель, которая прижимала к груди одеяло и напугано смотрела на осколки стекла на полу.
– Что случилось?

– Кошмар приснился, - отозвалась я, подходя к ней, и протянула ладонь.
– Поможешь?

– Кончено, - улыбнулась сестра, кладя свою руку поверх моей. С помощью единой магии мы быстро разобрались с окном и дверью, но вот высушивать промокший край ковра пришлось мне, Грель чуть не подожгла его.

Оставив Грель отдыхать дальше, я оделась в спортивный костюм из промагиченных кожаных штанов и крепкой рубахи, и отправилась на прогулку по саду, прихватив с собой Цыца, который снова свернулся клубочком в шарфике. Воздух был пропитан сыростью налетевшего на пару секунд ливня, а старший курс боевиков уже занимался на поле, поднятый по экстренному сбору.

Я завернула за угол и направилась к саду, сейчас плодоносящему сочными фруктами, которые не запрещалось рвать. Цыца учуял грушу раньше, чем я даже подумала её взять и предложить ему. Хвост уже ждал угощение с открытым ртом. Отдав мелкому законный кусок, оглядела медленно светлеющее небо и покрытую росинками траву. Мой взгляд привлёк ректор в официальном наряде, который шустро шёл вперёд. За ним бежал секретарь по внеучебной работе, таща в руках пару папок с расписанием и постановлением на заселение, такие же вручали нам по прибытию.

– А оттуда вкуснее пахнет, - подал голос Цыца, когда я подошла ко входу, чтобы посмотреть, куда это понесло главного мага АМИХА такую рань.

– Сейчас, посмотрю, и пойдём, куда скажешь, - шикнула я, выглядывая из-за пышного куста.

Кроме ректора и секретаря у входа стояли ещё человек пятнадцать. Десять были сразу пропущены, и по их измотанному виду было понятно: ещё одни выпускники вернулись с практики. А вот к пятерым первокурсникам у ректора были отдельные вопросы.