Декамерон
Шрифт:
Его попытки уберечь команду от беды успехом не увенчались. И раз уж он оказался в открытом море, в замкнутом пространстве, решил избавить себя от злого рока единственным способом. Навряд ли он отыскал так выход из ситуации. Что-то подозревал. По крайней мере, не стал студнем в гондеке.
«Ни там, ни здесь нет никакого саркофага, — понимал Альдред. — Придётся вернуться обратно. Куда же его могли деть вануэзцы?»
Поскольку ничего полезного в крюйт-камере и близко не нашлось, Флэй ретировался. Тихо проскользнул мимо куколок в противоположный
— Да твою же м-мать, — процедил сквозь зубы Альдред.
Выбора его лишили. Пришлось доставать тесак. Зацепил ручку лезвием. Открывалась дверь вовнутрь. Флэй выругался. Вспотел, несмотря на прохладу. Принялся толкать оружием вперёд. Всё без толку. Тогда сорвался и пнул со всей силы.
Субстанция разорвалась. Дверь открылась. Откуда-то сзади донёсся мученический вопль, но тут же стих. Альдред вытянулся по струнке, побледнев. Благо, за голосом страдальца ничего не последовало. Похоже, между студнем и упырями разница невелика.
И у тех, и у других остаются крупицы сознания. Нервные окончания. Они отзываются на боль. Могло статься так, что Флэй пинком разорвал кому-то руку или ногу.
«Ужас. Ужас. Ужас…» — повторял про себя ренегат. Ему хотелось поскорее убраться отсюда. Только бы архонт ни завёл его в ловушку!
Дезертир пулей ввалился внутрь. За дверью оказался самый обыкновенный склад провизии. Бутылки бренди, ящики с галетами и солониной, винотека, соль. Ничего более. И хотя места предостаточно, сюда никто и не думал втащить саркофаг с мощами.
Покидать склад Альдред не спешил. Для начала ему было нужно всё взвесить. Он не мог носиться по всей каравелле, как ошпаренный, в надежде отыскать краденые останки. Следовало поразмыслить логически. Примерить на себя шкуру вануэзского торговца. Так он отыщет ключ к истине.
Орлопдек являлся самой низкой палубой на каравелле. Соответственно, и смысл тащить гроб туда был невелик. Если планировка «Сирокко» не отличалась от стандарта, который представлен в энциклопедиях, то и в трюм саркофаг ставить бы не стали. Мало того, что внести туда — задачка не из лёгких, так и вынести — тем более.
В камбузе готовили пищу для экипажа. Это не место для человеческих останков. Нужно такое место, куда бы энный матрос без спросу не полез бы. На каракке имелось по меньшей мере два таких места — и оба они рядом друг с другом. И ведь неспроста один офицер взбунтовался против решения погрузить саркофаг на «Сирокко».
— Хм, офицеры, — призадумался Альдред. Наконец-то он догадался.
«Адмиральский салон! Если мощи не вынесли люди Герцога, саркофаг должен быть там. Нет, конечно, нет. Каким надо быть дураком, чтоб на такое пойти. После всего, что я видел… Судно прибыло в порт, судя по всему, уже без основного состава экипажа. Что-то у них приключилось по дороге в Саргузы.
Городская стража не могла этого не заметить. Здесь выставили сколько-то бойцов, чтоб те сторожили каравеллу. Лишь
Только вот… где он теперь?»
Немой вопрос повис в воздухе. Альдред помотал головой. Решил оставить его на потом. Перво-наперво он должен был отыскать саркофаг.
Чёрный студень жил своей жизнью, никак не обращая внимание на незваного гостя. Так что дезертир проскочил без происшествий и поднялся на палубу выше. Уже оттуда он ввалился в кают-компанию. И снова пустота. Гамаки лишь покачнулись от лёгкого сквозняка. На глаза Флэю попалась дверь в адмиральский салон.
Ренегат прошагал к нему. Схватился за ручку-кольцо. Дыхание участилось. В тот момент на него напало осознание: внутри он может обнаружить что угодно. Его жизнь лихо повернётся в случае чего. И никто не обещает, что она не оборвётся.
Какую бы игру ни затеял Актей Ламбезис, в ней предателю отведена особая роль.
«Будь что будет», — решил беглец и отворил дверь.
Её не запирали. Поддалась легко. Свет фонаря коснулся позолоченной, но пыльной и обшарпанной поверхности саркофага. Тот поставили прямо на стол.
Гроб этот покрывала причудливая гравировка, описывавшая иероглифы. Совсем не те, что использовали в древнем Гастете или стране Тысячи Городов. Рваные, небрежные, но по-своему красивые.
Формой саркофаг повторял очертание человеческого тела. Довольно высокого даже относительно такого дылды, как Альдред Флэй. Удача наконец-то повернулась к нему лицом. Да только ренегат понятия не имел, что ему делать дальше.
Любопытство одержало верх над страхом. Беглец поставил на край стола фонарь. Его руки потянулись к краю гробовой крышки. Он стал медленно её приподымать.
Открыл.
Каково же было его удивление, когда он увидел: саркофаг совершенно пуст. В нём ничегошеньки нет!
— Что за… — пробормотал дезертир.
В голову закралась целая кипа вопросов.
Неужели Герцог сошёл с ума и поручил тайком вынести мощи? Значит, стражников оставил просто для виду? Пусть так, только зачем ему останки какого-то язычника? Язычник ли это, человек ли вообще, или создание за гранью понимания? Что он собирался с ними сделать — исследовать, использовать или же продать? Кому? Дельмеям? Сдались они им, если обитателей Клыков просто вырезали, а место забросили?
Или же это архонт всё-таки дорвался? Но тогда почему саркофаг опустел? Феодал его обогнал? Либо же мощей и вовсе не было, а там лежало нечто другое? Зачем дельмей их вытащил? Черный мор вызвал он? Каким образом?..
Превеликое множество вопросов, ответы на которые даже здесь, в адмиральском салоне, было не найти.
Дезертир понапрасну ушёл в себя. Он даже не заметил, как медальон архонта в его кармане стал подрагивать и греться. Затылком ренегат ощутил чужое, холодное дыхание. Кто-то тянул губы к его уху, чтобы поинтересоваться: