Декан в моей голове

Майская Юлия

Чуть позже, когда мы оба угомонились, он уложил меня рядом с собой и обнял, окутав родным запахом. Мы лежали на узкой больничной кровати в уютном молчании достаточно долго. Разговор казался сейчас совершенно неуместным. А вот перебирание им моих волос — очень даже. Я же тихонько гладила и рассматривала другую его руку, которой он меня обнимал.

Наконец усталость и нервное напряжение дали о себе знать, и я начала усыпать.

— Мне надо идти? — я хотела сказать это твердо, но получился неуверенный вопрос, отражавший

мои мысли.

— Нет уж, не отпущу, — он обнял еще крепче.

Так, положив ему голову на плечо и чувствуя уютные теплые объятия, я и уснула.

Просыпалась медленно, почему-то с ощущением бескрайнего счастья в душе. Потом только почувствовала обнимающие меня мужские руки, вдохнула родной запах и всё вспомнила. И только спустя еще пару мгновений я осознала, что, кажется, совсем сошла с ума! Остаться на ночь в палате с преподавателем! Да это уже тянуло на хороший скандал и исключение из академии!

Пытаясь не поддаваться панике, я открыла глаза и осторожно села, стараясь не разбудить Исая. Да уж, оба хороши. Выпуталась из его рук и на цыпочках подошла к окну — занималась заря, вселив в меня надежду выбраться отсюда без передряг. Поправив одежду, я осторожно толкнула дверь и заглянула в щель. А вот и ответ, почему меня вчера не хватились: дежурный маг бессовестно дрых прямо напротив палаты.

Я захватила принесенный вчера поднос и благополучно покинула палату. Маг даже не шелохнулся — сидел, откинув голову назад и похрапывая. И это они называют безопасностью?! Хотя Тэйн пойман, и, видимо, маг здесь дежурит, чтобы не пускать внутрь такую нехорошую и коварную меня.

После вполне целомудренной ночи с Исаем я все-таки согласилась на выписку, к тому же экзамены никто не отменял. Поэтому смирилась с тем, что мы увидимся, только когда он полностью выздоровеет.

Тем не менее я каждый вечер приходила в лечебницу и пытала Хэнкса насчет Гайера. Тот смеялся, шутил, что я веду себя как обеспокоенная женушка, но о состоянии Исая исправно рассказывал.

Гайер провел в лечебнице почти две недели, и несмотря на мои ежедневные визиты, его выписка все-равно стала для меня сюрпризом. Потому что Исай заявился прямо ко мне в комнату в общежитии.

Я как раз собиралась в Хэнксу в очередной раз, когда раздался нетерпеливый стук в дверь. Без задней мысли я открыла её и тут же оказалась в родных объятиях.

— Исай? — испуганно выдохнула, удивленно глядя на мужчину.

А он отпустил меня, быстро запер дверь и снова притянул, накрывая мои губы своими.

«Кажется, кто-то сильно соскучился», — успела подумать я под лавиной поцелуев, ну а потом все стало неважно. Как вообще можно о чем-то думать, когда тебя так целуют?

И все-таки вернуться к реальности пришлось.

— Исай, преподавателям нельзя здесь… — торопливо пробормотала я, когда он отстранился на миг.

Получила тяжелый вздох в ответ. Исай уткнулся носом мне в шею и с шумом втянул

воздух.

— Как меня достали эти глупые предрассудки и правила, — ответил он, опалив кожу дыханием.

— Ну, не такие уж они и глупые… Неуставные отношения не зря запрещены, а вот не давать мне хотя бы проведать тебя после всего произошедшего — это слишком.

— Согласен, — Исай отстранился и заглянул мне в глаза. — Я говорил с Блимсом уже много раз, но он уперся, как… — проглотил явно ругательство.

— И что теперь будет? — задала важный вопрос. Мне хотелось добавить: с нами, со мной, с ним, но, думаю, он и так понял.

Увлек меня к кровати и уселся сам, устроив меня рядом и крепко обняв.

— Прости, тебя он здесь точно не потерпит. Поэтому единственный выход — уехать.

— Куда?

— Да хоть в столицу. Считается, конечно, что там академия чуть хуже, чем эта, но в наших силах немного изменить этот момент. Меня давно зовут туда преподавать, а тебя с твоим талантом точно возьмут в магистериум, да и Стелла замолвит словечко, её ведь ты поразила.

— Это точно, — улыбнулась я, вспомнив эту суетливую женщину.

Потом осторожно покосилась на Исая.

— А ты…

— Что?

— Не расстроен, что твоя жизнь из-за меня так поменяется?

— Нет, конечно, — фыркнул Исай. — Я расстроюсь, только если ты от меня сбежишь.

Настала моя очередь фыркать.

– Этель, я серьезно. Все-таки я не молод, возможно, тебе было бы интереснее с более подходящим по возрасту… — закрыла ладошкой его рот, не дав договорить.

— Для меня нет никакой разницы, сколько тебе лет, — проговорила тихо, глядя ему в глаза. — Самое главное, что…

Хотела сказать, что полюбила его за другое, но поняла, что не могу перечислить, за что конкретно — просто за то, какой он есть. Да и разве нужны для любви причины и объяснения?

— Что? — переспросил он.

— Что… — нет, пока не могла сказать, что люблю. — что ты мне нравишься таким, какой есть!

Вроде удачно выкрутилась, но Исай все-равно отреагировал так, будто ждал других слов. Но я пока не готова была их произнести. Да и вообще, пусть мужчина делает признания первым.

Сейчас я хотела спросить про другое. За последние дни я многое обдумала, но вопросов было больше, чем ответов. А объяснений мне никто не давал. Не к ректору же за ними идти!

— Исай, а как ты все-таки меня нашел так быстро?

Он отвел глаза, но я все же настойчиво попросила:

— Расскажи, пожалуйста.

— Ладно, — он вздохнул. — Надеюсь, тебе это не обидит, — и взял мою ладонь в свою, переплел наши пальцы, дотронувшись до кольца.

— Дело все-таки в нем?

— Не совсем. Помнишь, при каких обстоятельствах я его тебе надел?

— Конечно, — фыркнула я, — Захватив силой мое тело…

— Я не об этом, — перебил Исай. — Я о груде артефактов до кольца.