Дельфийский оракул
Шрифт:
— Так вот зачем вы позвали меня?! Вам нужен он?! Дамблдор?! Вы лишь за этим всё это придумали! Заставили поверить вам!.. Но я не знаю…мне не известно его место положение! Оставьте меня в покое и ищите сами своих врагов! — Лили было всё равно, что с ней сделают за такие слова.
— Нет же, нет! — испугалась девушка.
Но было слишком поздно. Миссис Снейп была непреклонна.
— Простите меня, моя госпожа. Но я ничего не знаю. Позвольте оставить вас.
Гермиона опустилась на кровать. Она потеряла, казалось, единственную надежду на возвращение. И почему она решила, что Лили может знать?..
—
Как только дверь закрылась за женщиной, девушка откинулась на подушки и невидящим взором уставилась в потолок, но спустя мгновение вскочила, будто опомнившись, и снова бросилась к двери.
— Лили! — не успев придумать как назвать её по другому, крикнула Гермиона.
Та замерла в конце коридора, а после медленно развернулась и пошла обратно.
— Проходите — она почти втолкнула жену Снейпа к себе, и захлопнула дверь.
Девушка прекрасно понимала, что теперь, после напоминания о Дамблдоре, миссис Снейп будет втрое осторожна в своих словах. Но было кое-что, способное изменить мнение Лили на кардинально противоположное. Гермиона скрестила пальцы на удачу и произнесла.
— Я могу воспроизвести вещественного патронуса. Если хотите — говорящего. Это подтвердит мои слова.
Произведённый эффект был ожидаем. Женщина не поверила ей. И более того, она как будто отгородилась стеной, становясь незаметной для чувств и ощущений той, что стояла напротив.
— Но, моя госпожа… это заклинание… оно запрещено первым декретом об использовании чар — Лили поклонилась и отступила ещё, вжимаясь в запертую дверь — вам должно быть известно.
— Этому меня научил ваш сын — возразила девушка.
Лили с ненавистью взглянула на свою госпожу, в глазах появились слёзы, вероятно, застилающие ей обзор. Тёмная Леди не имела патронуса и не могла этому научиться так скоро. К тому же, сколько можно было использовать память её сына в своих грязных делах…
— Вы лжёте!
Гермиона вздёрнула подбородок и вышла в центр комнаты.
— Эспекто Патронум! — серебристая выдра вылетела из палочки и стала нарезать круги под потолком, оставляя едва заметный след.
Рыжеволосая женщина наблюдала за ней своими изумрудными глазами, не веря в то, что видит.
— Это какая-то шутка?
— Нет! — девушка отчаявшись, опустилась на колени перед ней и схватила за полы тёмной мантии — прошу вас. Поверьте мне. Ваш сын жив. Он счастлив и он победил. Я вновь говорю вам это и вновь умоляю вас мне поверить…
Лили некуда было отступать. Она плакала. Но страх перед Гермионой был так силён, что слова никак не хотели слетать с её губ. Та продолжала уговаривать, желая, чтобы этот кошмар поскорее закончился.
— Каким-то образом у меня осталась магия здешнего прототипа, но я не чувствую разницы. Я маглорождённая так же как и вы. Я лучшая подруга Гарри.
Лили плакала и только отрицательно качала головой.
— Профессор Снейп…я его понимаю. Он любит вас, и ради любви к вам делал всё в моей реальности. Но здесь, у него есть то, что так желало его сердце, он не захочет ничего менять… Ради счастья вашего сына, ради светлого будущего, прошу вас поверить мне…
Гермиона умоляла. Она тоже плакала, чувствуя, как последняя надежда в лице матери Гарри Поттера тает, оставляя пустоту в сердце.
— П-простите. Я не могу вам помочь — заплаканная, но по прежнему такая
Плачущая дочь Волдеморта — это ещё то зрелище, которое не каждый мог увидеть, а ей довелось. И всё же, Лили не верила.
Поняв, что все её действия ни к чему не приведут, девушка встала и постаралась сделать наиболее высокомерное лицо. Она вдруг подумала, что не может доверять тем, кому могла бы доверять в своей реальности. Возможно даже Дамблдору. Здесь всё иначе и пути к спасению нужно искать не через тех, от кого следует ожидать помощи. Ещё чего доброго Волдеморту станут доступны её мысли, а, пожалуй, единственным и самым счастливым обстоятельством в этой ситуации было то, что оклюменция Тёмной Леди перешла и ей, иначе всё было бы кончено ещё в Дельфах. С Лили же и Снейпом явно было что-то не то, одинаково обладая оклюменцией, муж и жена скрывали что-то важное, что-то, способное помочь Гермионе. Реакция на вопрос о старом волшебнике всё объясняла. Желание докопаться до истины стало зарождаться в сердце девушки, по каплям наполняя его как бокал. Но сейчас был неподходящий момент для этого.
— Вы можете идти… — она достала палочку — Лили…
Та, повернувшаяся было, чтобы уйти, вновь откликнулась на своё имя, взглянув на свою госпожу, и застыла на месте от попавшего в неё невербального заклинания. Взгляд женщины расфокусировался, но вскоре вновь пришёл в норму. Она удивлённо огляделась.
— Моя госпожа, вы звали меня?
Гермиона улыбнулась одними уголками губ.
— Нет. Я передумала. Всё в порядке. Вы можете идти.
Во второй раз за последний час дверь закрылась за матерью Гарри. Девушка долго смотрела на то место, где та только что стояла, а после вернулась к кровати и легла. В её душе царила пустота, как после прошедшего урагана. Она ничего не чувствовала и не замечала. Белая дымка сна быстро окутала её и увлекла в мир грёз и фантазий. Сны были странными и очень яркими. Гермиона сидела в белом балахоне в центре огромного дворцового зала, а вокруг неё ходил светловолосый Аполлон, смеясь божественным смехом и метая молнии из небесно-голубых глаз.
========== Глава 3. Тёмная Леди. ==========
***
Лунная дорожка едва освещала комнату. Средь разбросанных вещей и смятых одеял ярко выделялись силуэты мужчины и женщины. Тени блуждали по их телам, смягчая очертания и сглаживая движения. Она сидела на нём, двигаясь в ритме, который этой ночью придумала сама. Его руки держали тонкую талию, поглаживая указательными пальцами ложбинки на пояснице. Тёмные волосы женщины легко касались плоской, почти впалой мужской груди. Она гладила себя, усиливая наслаждение. В какой-то момент её спина изогнулась, женщина запрокинула голову назад и вскрикнула одновременно со своим любовником…
Он расслабился и убрал руки за голову. Она засмеялась безумным и в то же время сексуальным смехом. Её красные губы растянулись в улыбке, а чёрные глаза загорелись неподдельной игривостью и даже нежностью. Женщина манерно вскинула руку и положила её на грудь мужчины, начиная вести от шеи к низу живота кончиками пальцев, с чёрным лаком на ногтях. Мужчина же резко перехватил её запястье, стараясь причинить боль, и встал, столкнув женщину с себя на другую сторону кровати. Она мягко упала на подушки, перевернулась и обиженно надула губки.