Делион. Огненная плясска.
Шрифт:
– Ты наверняка уже знаешь, что не первый из своего ордена, кто встречается со мной, - произнес Крысиный Король из своего угла.
Потихоньку, с каждым шагом, начал вырисовываться силуэт этого…
«Его и человеком назвать трудно».
Клепий увидел, насколько эфир извратил человеческое тело Крысиного Короля и понял, что перед ним стоит еще одна жертва эфирного океана вселенной. С ходу было трудно угадать возраст этого мальчика – настолько тело его было обезображено различными наростами, отростками, болячками. Мальчишка лет десяти, с длинными седыми волосами, его красные мертвые зрачки походили на крысиные,
– Ты не боишься моих детей? – поинтересовался Крысиный король у Клепия.
– Именем Пантеона клянусь, что не боюсь ничего, кроме того, что могло сотворить с тобой такое.
– Опустим это, - прервал стража Крысиный король и двинулся в первый раз за весь разговор. С тем, кто сотворил со мной такое нужно не бояться, а бороться.
Его крысиные глаза ни разу не моргнули. Длинные усы, росшие под носом, шевельнулись пару раз, чтобы почуять окружающие запахи.
– Похвально, - произнес король, поглаживая на колене одну из крыс.
– Я чувствую, как ты сдерживаешь свой страх.
Клепий понимал, что с таким сверхъестественным нюхом для Крысиного короля не было проблемы почувствовать, что сейчас чувствовал страж. Он не боялся самого создания, но, как до этого сказал, опасался той энергии, что может сотворить с человеком, тем более с дитем, такое. Эфир – опасное метафизическое пространство и любое с ним взаимодействие, даже после десятка лет тренировок может привести к страшным последствиям.
– Я понимаю, что не для того ты меня пригласил, чтобы лицезреть человека, не трепещущего перед тобой?
– Да, - ответил на это король подземелья.
– Я знаю, куда ты держишь путь. Но, что более важно, у нас с тобой единый враг.
Это было неожиданностью для Клепия. Да, он понимал, что культисты Фахтаче воюют с армией Крысиного Короля, но не понимал, почему создания Тьмы не едины между собой.
«Хотя это глупо. Среди тех, кто поклоняется Двенадцати, всегда происходят распри, даже между родственниками. Чем же создания Тьмы отличаются от нас?»
– Культисты? – поинтересовался Клепий.
– Да, - ответил король подземелья, дернувшись.
Крысиная голова, торчавшая из его плеча, немного покосилась и склонилась в сторону стража. Крысы, сидевшие на коленях у своего отца, уставились на мертвую голову и начали сильно пищать, видимо вознося ей свои молитвы.
– Сами по себе, они ничто, - ответил Крысиный Король.
– А вот тот, кто им помогает, может воскресить нечто, о чем пожалеет весь Делион.
– Ты говоришь о Велисарии? О страже, что предал мой орден?
Казалось, что Крысиный король посмеялся своим противным писком. Крысы повторили за ним этот звук.
– О, нет, - ответил катакомбный король.
– Он не предавал Орден. С самого начала он служил во славу Тьмы.
«Не может быть», - имперец до сих пор не мог поверить в то, что этот мутант обладал таким могуществом.
Значит, Владыка Катакомб не врал, и он действительно видал, что страж откапывал ключ, только вот к какой двери он подходил?
– От чего же этот ключ? – поинтересовался страж, все же опасаясь вступать в союз с таким существом.
Крысиный король своими мертвенно бледными глазами пожирал своего неожиданного гостя.
– Слыхал о том, что этот смотритель погубил собственную жену? – вдруг задал вопрос Крысиный Король. Отец Ламоса оставил ему в награду бесчисленные долги, которые, естественно, смотритель своим трудом никогда бы не выплатил. Он заключил союз с поклонниками Фахтаче и получал от них просто баснословные суммы, на подкупы своих подчиненных и влиятельных лиц. Фахтаче нужны жертвы для всесожжения для своего воскресения – невинные дети, и Ламос занимался контрабандой, скупая детей-рабов для культистов. Когда жена Ламоса узнала об этом, то спешила донести на него, однако он погубил ее в море. Чудовищно, не правда ли?
Имперец только покорно кивнул, думая о том, сколь же может быть жестокой человеческая натура.
– Ключ у тебя? – поинтересовался Крысиный Король. Так вот, этот ключ от подземелья, скрытая под маяком, где Ламос содержит пленных детей.
Клепий раздумывал над словами Крысиного короля, который, как казалось, говорил правду. Да, действительно, он был прав, говоря о том, что поклонники Тьмы проникли всюду и готовят почву для возвращения темного бога Скованного (да будет проклято его имя). Однако для этого, им еще надо будет найти шесть печатей, сковывающих темного бога за вратами Дадура.
Страж хотел было ответить, что-то Крысиному королю, но тот вставил свое слово первым.
– Тот, кто назвался Велисарием, - в первый раз Клепий заметил, как зрачки Крысиного короля сдвинулись с места, и глаза вмиг покраснели от обилия крови.
– Убил моих детей. Пусть ответит своей кровью, за кровь мою.
Клепий видел, как короля катакомб переполнял гнев и злоба. Он крепко сжимал свои волосатые кулаки, и была бы у него такая возможность, то разорвал бы Велисария на месте в клочья.
– Он не добился ответа от Хранителя Печати, - продолжил говорить Крысиный король. – Какими бы пытками он его ни мучал, как бы он ни издевался над телом Гесиора, тот не выдал тайну Печати недостойному.
«О, боги. Значит, Велисарий меня опередил на много шагов. По крайней мере, пока он не узнал место хранения печати, не все еще потеряно».
– Я не понимаю, - пожал плечами страж.
– Получается, что он меня опередил на много шагов вперед? Как такое может быть.
Крысиный король принял свое прежнее положение и оставил свои очи открытыми. Казалось, что его зрачки смотрели куда-то вдаль, в те непостижимые для обычных людей глубины. Клепию не хотелось долго стоять под этим мертвым, но прожигающим все подряд взглядом.