Делирий
Шрифт:
Ылтыын пришёл в себя к утру.
В клинику его не повезли, отправили на квартиру, и через час после сеанса биоэнергетического целительства координатор прислал к нему врача, понимающего толк в таких проблемах.
Роман тоже нуждался в отдыхе, поэтому на какое-то время его оставили в покое, при том, что в квартире у кровати Ылтыына теперь дежурил опытный доктор.
Он поспал, потом с удовольствием напился чаю, проверил состояние больного.
Никаких кодирующих «закладок»
Очнулся он в начале шестого утра.
Врач позвал Романа, потягивающего чай на кухне в одних трусах.
— Он зовёт вас.
Роман отставил чашку, зашёл в спальню.
Ылтыын был ещё бледен, но в целом выглядел согласно уходу.
— Привет, целитель.
— Привет. — Роман сел на стул.
Врач посмотрел на них и удалился, снимая халат.
Оба поглядели ему вслед.
— Как жизнь? — спросил Роман.
— Это ты меня выволок с того света?
— Я был не один.
— Ты, я знаю. За мной снова должок.
— Ничего, сочтёмся.
— Что с Феллером?
— Ему удалось нейтрализовать первую «закладку».
— Я уже понял. Как?
— Психофизики в растерянности. Всунули вторую, внушили, что он попал в засаду, но выкрутился.
— Что дальше?
— А дальше я встречаюсь с ним завтра в Питере, и он ведёт меня как «закодированного пленника» к Фурсенюку.
— Понятно, в качестве засланного казачка. Судя по всему, мне в операции уже не участвовать.
— Ты своё дело сделал. — Роман подумал и добавил рассудительно: — Да и не молод
уже.
Ылтыын наметил свою специфическую улыбку.
— Тут ты прав. Кстати, знаешь, чем молодые отличаются от стариков?
— Возрастом.
— У молодых впереди бесконечность, у стариков — вечность.
— Похоже, ты становишься философом.
— Я им был всегда. Мы, эскимосы, отличаемся от всех северных народностей.
— Умом и сообразительностью.
— Философским складом ума, — закончил Ылтыын.
Они обменялись понимающими улыбками, чувствуя взаимное расположение.
— Отдыхай, — сказал Роман, вставая. — Я тоже лягу, но буду рядом, если что.
Он вышел в гостиную, где пожилой лысоватый врач упаковывал свои медицинские принадлежности.
— Ему нужен только покой, — сказал он. — Я тут написал инструкцию, что давать в том или ином случае.
Роман пробежал
— Травы, это хорошо. Благодарю, мы справимся.
— Не сомневаюсь. До свидания. — Врач поклонился и ушёл.
Навалилась вдруг сонливость. Роман добрался до дивана и рухнул на него как подкошенный, с улыбкой подумав, что Юне это не понравилось бы.
В десять часов пришёл Малахов, и не один, а с седовласым господином, у которого было тяжёлое коричневое лицо жителя южных степей и пронзительные серо-голубые глаза (Тамерлан — вспомнил Роман прозвище координатора, упомянутое Ылтыыном).
— Знакомьтесь, — сказал Олег Харитонович. — Захария Салахутдинович — Роман Евлампиевич. Где наш контуженый?
— Спит, — оглянулся на дверь спальни Роман.
— Пусть спит. Как его дела?
— Восстанавливается, пьёт укрепляющий отвар.
— Он сможет работать? — глуховатым и скрипучим (отчего в воображении Романа проявился ствол саксаула) голосом осведомился Тамерлан.
— Конечно, сможет. Феллер не успел или не захотел поставить «закладку».
— Хорошо. — Олег Харитонович кивнул на стулья. — Сядем.
— Чай, кофе?
— Минеральная вода есть?
— Берёзовый сок.
— Годится.
Роман достал из холодильника бутылку холодного берёзового сока, чашки, принёс в
гостиную.
— Ты знаешь, что по Луне прокатилась серия взрывов? — спросил Малахов, пробуя
сок.
— Нет, я не смотрел телевизор.
— АПГ ликвидирует следы своего пребывания на спутнике Земли. Я хотел бы подключить тебя к этой проблеме. Позже поговорим. Теперь о том, что произошло. Тебе не показалось странным поведение Феллера?
Роман смутился, чувствуя на себе изучающий взгляд Тамерлана.
— Я не особенно разбирался в его чувствах.
— Речь не о чувствах. Что-то здесь не так. Слишком легко мы его взяли. Слишком долго он возился с Алтыном, однако не запрограммировал. Впечатление такое, что он тебя ждал.
— Не может быть. Для него я умер ещё в Греции.
— Алтын зашёл к нему без пяти десять, ты появился только через тридцать пять минут. При этом Феллер был спокоен аки удав. Что он делал всё это время?
Роман помолчал, вспоминая подробности схватки с Феллером.
— Не знаю. Увидев меня, он сказал.
— Смелее, здесь все свои.
— Что он ждал чего-то подобного.
— Значит, всё-таки ждал?
— Не меня, — упрямо мотнул головой Роман. — Скорее кого-то из операторов другого уровня.
Олег Харитонович посмотрел на спутника.
— Что скажешь?
— Не нравится мне его спокойствие.
— Я всегда выясняю отношения. — начал оправдываться Роман.
— Речь не о тебе. Феллер был слишком спокоен, что говорит о возможной разработке коварного замысла.