Делл
Шрифт:
Пуст ли ящик? Да нет, вроде бы что-то есть – очередной счет? Или глянцевая рекламная листовка, которых в последнее время стало до неприличного много? Скидки на продукты, верхнюю одежду, дешевую электронику из соседнего супермаркета… На что обещают суперцены в этот раз?
Извлеченный из прорези снизу конверт оказался шире тех, в которые обычно прятали узкие полоски счетов за воду и электричество. И не реклама. Бумага белая, слишком плотная. Тогда что?
Обратная сторона без надписей и адреса, а вот на лицевой…
На
Неужели…
Не устояв на ногах, все еще держа конверт в руках, я медленно опустилась на пол у порога и принялась трясущимися руками отрывать боковину.
Неужели?…
Теплый воздух стремительно вытягивался из комнаты наружу, в промозглую зимнюю ночь, пальцы немели от холода, но я не замечала этого. Не закрою дверь, буду мерзнуть во сне… К черту… нагреется снова.
Показался плотный лист бумаги, испещренный бледными серо-золотыми водяными знаками, и вверху, возглавляя написанный мелкий шрифтом текст, стояла надпись: «Разрешение на Переход».
Лист выскользнул из трясущихся пальцев и скользнул на пол.
Я судорожно втянула воздух и закрыла глаза, не в силах поверить в произошедшее.
Разрешение на переход.
На четырнадцатый Уровень.
Оно пришло.
Через секунду, не в силах сдержать нахлынувшие эмоции, я резко подскочила с пола, воздела руки к небу и, подпрыгивая на месте в нелепом танце, заорала не своим, срывающимся от волнения голосом:
– ОНО ПРИШЛО!!!
Мой сумасшедший рев вылетел за дверь, раздробился о низкую ограду, обогнул деревья и улетел за дома, прочь.
Сверху хлопнуло окно, а на заметенный парапет приземлилась пустая стеклянная бутылка.
Не разбилась. Помешала толстая шапка снега.
Чувствуя себя странно свободной и сумасшедшей, я рассмеялась.
*****
Гулкое помещение, один единственный стол, стоящий перед ним стул и окно во всю стену. Странная комната. Казалось бы, вошла в неприметное здание в одном из офисных строений в центре города, а теперь сижу вне времени и пространства. Где? Все еще в Соларе? Или уже на четырнадцатом?
За окном сгустились сумерки; падал тяжелый пушистый снег. Пейзаж внизу будто перестал существовать, размылся.
Я видела этих людей раньше, но вспомнила об этом только теперь: серебристая одежда, неприметные лица, ровные взгляды. Видела во время предыдущих переходов, но отчего-то благополучно забывала об этом почти сразу же.
Сразу же после чего?
Мысли метались и путались. Я нервничала.
Мужчина – немолодой и не старый – сидел за единственным столом и неторопливо проглядывал лист бумаги, который держал в руках.
– …проницаемость плюс два, восприимчивость десять «Б»… Хорошо. Восприятие себя и действительно ушло по кривой вверх, внутренний резерв возрос, – негромко, не обращая на меня ровным счетом никакого внимания,
О чем шла речь? Обо мне? Моих параметрах?
Понять бы хоть слово. Глядя в незнакомое лицо, я думала совсем о других вещах: с Чаком и Саймоном попрощалась, честно объяснила, что ухожу дальше. Перехожу. Оба и погрустили, и порадовались одновременно. Квартиру закрыла. Жаль оставлять нажитые вещи? Не жаль. Ничего ценного там не осталось, к Солару я так и не привыкла, хоть и научилась в нем жить. А как только научилась, сразу же зажегся зеленый свет… Ирония судьбы.
– Показатели хорошие, - продолжил говорить представитель Комиссии, которого я втихаря рассматривала вот уже долгие несколько минут, - вас допустили дальше, поздравляю.
Эмоции в его голосе отсутствовали, таким тоном можно было соболезновать об утрате или же сообщать о повышении в должности. Одинаково сухо, сдержанно, ровно.
В голове гулко билась и пульсировала единственная мысль, которую я должна – обязана была – облечь в слова как можно скорее, но пока открыть рот не представлялось возможности. Не перебивать же…
– …Четырнадцатый - один из самых благоустроенных Уровней, языковые барьеры жителей в центральной части материка отсутствуют, при переселении полагаются бонусы. Вам будет дан выбор: либо получить стартовый капитал наличными средствами, либо выбрать желаемое обучение и дальнейшее устройство по выбранной профессии. У вас есть предпочтения?
– Предпочтения? – переспросила я глупо, силясь следовать за темой разговора, но постоянно упуская ее.
– Предпочтения в выборе будущей профессии?
Я прочистила горло. Скрипнула ножка стула - эхо гулко отдалось от углов пустой комнаты.
– Пока нет.
– В таком случае наличные средства.
Мужчина что-то пометил на бумаге.
Стоило ему замолчать, как не вопрос даже, просьба, кружившая в голове уже несколько часов, вырвалась наружу в виде хриплой фразы:
– Пожалуйста, оставьте мне память.
Серые глаза оторвались от листа бумаги и посмотрели в упор – на плечи будто легли тяжелые ладони, мол, не шевелись, дай посмотреть внимательнее. В горле снова запершило. Я заставила себя продолжить, ведь если не объясню сейчас, то не объясню уже никогда, а это слишком критично. Слишком многое поставлено на карту.
– Я знаю, что память о прежнем уровне постепенно сотрется из моей головы, так всегда было. Но, пожалуйста, оставьте мне ее. Это очень важно. Слишком важно.
Последние слова я уже прошептала, едва не склоняясь под пристальным взглядом человека в форме. До чего же странная у них манера смотреть, не смотреть даже, сканировать, ввинчиваться, «проникать».
– Хотите ли объяснить причины подобной просьбы?
Глухо стукнуло сердце.
– Не хочу.
– И добавила смущенно: - Извините. Личные причины.