Дело бродяжки-девственницы
Шрифт:
– Вы говорите так загадочно, – рассмеялась Делла Стрит, – что можно предположить всякое…
– Да, можно предположить всякое, – согласился Мейсон.
Глава 2
Надзирательница ввела Веронику Дэйл в комнату для посетителей.
Мейсон с интересом разглядывал арестованную.
Находившаяся перед ним молодая женщина была поистине воплощением невинности: светлые волосы, кукольное личико, лишенное какого-либо выражения, большие голубые глаза, тонкая нежная кожа, точеная фигурка. На подобного рода ангельскую внешность клюют
– Салют, – приветствовала она Мейсона с безмятежным дружелюбием.
– Доброе утро, – отозвался Мейсон. – Меня зовут Перри Мейсон. Я адвокат и прибыл сюда для того, чтобы защищать ваши интересы.
– Очень приятно. А как вы узнали, что я здесь?
– Мне сообщил об этом мой друг.
– Ваш друг?
– Точнее сказать, ваш друг.
Она мотнула головой.
– У меня нет друзей. По крайней мере, в этом городе. – Затем добавила: – Я ведь здесь недавно.
– Ну ладно, главное то, что я пришел, чтобы вызволить вас отсюда. Можете рассказать, что с вами произошло?
– Я остановилась в отеле «Рокевэй». Вышла прогуляться. Прошлась немного по улице, потом повернула назад. Просто гуляла от нечего делать. Но когда этот тип подошел ко мне и потребовал сказать, что я делаю, я ответила ему, что это его не касается. Тогда он отвернул лацкан пальто, показав мне полицейский значок. Так я очутилась в машине, и они обвинили меня в бродяжничестве.
– Должно быть, вы все же вели себя подозрительно? – спросил Мейсон.
– Ничего подобного.
– В протоколе записано, что вы находились на улице без всякого сопровождения. Согласитесь, это могло насторожить: а вдруг вы приставали к мужчинам? Патрульный офицер заявил с ваших слов, что вы просто гуляли. Но, видно, этот ответ его не убедил.
– Он хотел знать, где я остановилась, я сказала, что нигде, он спросил, сколько у меня денег, я ответила, что его это не касается. А затем он сказал, что я… занимаюсь тем, чем я вовсе не занималась.
– Ну ладно, – отозвался Мейсон. – Я внес за вас залог в две сотни долларов и опротестовал обвинение. Не думаю, что для вашего освобождения отсюда теперь возникнут какие-нибудь препятствия. Если вы действительно остановились в отеле «Рокевэй» и в номере остались ваши вещи, какие, собственно, могут быть к вам претензии?
– Да, я действительно остановилась там. Могу доказать это.
– Хорошо. Вас выпускают под залог. Я буду ждать вас у дверей тюрьмы. – Мейсон позвонил надзирательнице, давая знать, что свидание закончено.
Гарри Бенд, офицер, арестовавший девушку во время своего ночного дежурства и теперь, вместо того чтобы завалиться в кровать, вынужденный объясняться по поводу четырех или пяти арестов, произведенных им прошлой ночью, встретил Мейсона довольно неприветливо.
– Что мне вам сказать, – заявил он недовольным тоном. – Эта дама ходила взад и вперед по улице, и хотя она не выглядела профессионалкой, но… мне показалось, что она может быть ею. Она и мне строила глазки, хотя, может быть, это не совсем точное выражение… Когда
– А что, она приставала к мужчинам? – спросил Мейсон.
– Да, я бы сказал, поглядывала на них. Хотя я не видел, чтобы кто-нибудь подходил к ней. Я стал ее расспрашивать только потому, что она как-то не вписывалась в обстановку. Из ее ответов я заключил, что она просто хорошенькое создание, попавшее в затруднительное положение и ищущее из него самый легкий выход.
– Она сказала мне, – сказал Мейсон, – что остановилась в отеле «Рокевэй» и вышла оттуда просто прогуляться.
– Но почему она не сказала этого мне? Я бы просто посоветовал ей возвратиться в отель, и этим все бы кончилось.
– Ей показалось, что вы оскорбляете ее, обращаетесь с ней не как положено.
– И из-за этого она предпочла провести ночь в тюрьме? Что-то не верится. Ставлю пять долларов за то, что она и близко не подходила к отелю «Рокевэй». Ну а если и проходила мимо, то только случайно. Конечно, «Рокевэй» – классный отель.
– Я думаю, – сказал Мейсон, – что вам придется съездить туда с нами.
– Что мне там делать? У меня работа. Пусть она все расскажет судье.
– Если это действительно вполне достойная юная дама, остановившаяся в отеле, а вы напрасно обвинили ее в бродяжничестве, то дело, возможно, и не дойдет до суда. Кроме того, она и впрямь привлекательна, и у нее здесь есть друзья.
– Друзья?
– Да.
– Сомнительно.
– Итак? – спросил Мейсон.
Вдруг Бенд подозрительно взглянул на него:
– Может, и вы ее друг? Ведь неспроста известный и высокооплачиваемый юрист станет вмешиваться в подобное дело.
Мейсон пожал плечами.
Бенд тихонько присвистнул и сказал:
– Итак, вы хотите, чтобы я поехал с вами?
– Я забираю ее из тюрьмы, – ответил Мейсон. – Она сейчас придет. Я думаю, будет лучше, если вы сами во всем убедитесь.
– Конечно, мы все проверим, – недовольно буркнул Бенд. – Разберемся со всеми остальными мелочами. Все другие, задержанные мною, признались. Ну что же, мистер Перри Мейсон, займемся вашим делом. Оно начинает казаться мне все более любопытным.
– Поехали, – сказал Мейсон.
Они встретили Веронику Дэйл в тюремной проходной. Она расписывалась в получении вещей, которые были при ней во время ареста. Девушка оторвала взгляд от бумаги, приветливо улыбнулась Мейсону, а увидев офицера, кивнула и ему.
– Привет, – отозвался Бенд и добавил: – Как дела?
– Хорошо.
– Мистер Мейсон сказал мне, что вы остановились в отеле «Рокевэй»? – спросил Бенд.
– Да. У меня там номер.
– Почему вы об этом мне не сказали?
– Потому что это не ваше дело. Мне не понравилось, как вы со мной обращались.
– Ну что же, вы избрали весьма неудачный для себя способ продемонстрировать свое недовольство. Причинили себе массу неприятностей.
– Здесь дело принципа, – возразила девушка, – я стараюсь с симпатией относиться к людям. Но к вам не могу – в вас нет уважения к женщине.