Дело Черного Мага. Том 2
Шрифт:
– Спасибо за уточнение, капитан, – чуть недовольно произнес Чон Сук.
Он сам не был рад тому, что кто-то смеет разговаривать в таком тоне с его подчиненными, но… Дела Фае – это дела Фае. Не в его юрисдикции в них вмешиваться.
– Так точно, сэр, – отчеканила капитан.
Но, как они успели выяснить, на Алекса Дума не распространялись никакие юрисдикции.
И в этом он был крайне полезен.
– Алекс ненавидит фейри… странно, что он так себя проявил… – Чон Сук взял со стола кубик
– Документы по всем подрядчикам, занятым в организации Турнира и компаниями, связанными с выставкой на Амальгаме-стрит и клубом “Умертвие” у вас на почте, сэр.
– Да, я видел… но сейчас не об этом. В ближайшее время я бы хотел, капитан О’Хара, чтобы вы сблизились с Алексом Думом. И не смотрите на меня так! Понимаю ваше состояние, но я прошу от вас просто быть к нему более внимательной. Если подвернется случай, предложите ему свою дружбу. Если черные маги вообще знают, что это такое – дружба… В общем, вы меня поняли.
– Так точно, сэр.
О’Хара явно была недовольна, но умело это скрывала.
– А еще, думаю, вы оба заслуживаете отпуск, – продолжил Чон Сук. – задействуй наших счетоводов. Пусть они отправят часть первокурсников в тренировочный лагерь. Первый Магический откроется только через месяц, так что юным умам нужно где-то учиться… не только ведь во временном корпусе… и да – вы с Грибовским пойдете как частные охранники. Счетоводы сделают все документы.
– Так точно, сэр, – вновь, все тем же без эмоциональным тоном, приняла приказ О’Хара.
– Профессор, профессор, – Чон Сук ловким движением пальцев собрал кубик. – не вы один умеете расставлять фигуры на доске… мне нужно знать то, что знаете вы. И, хотите вы того или нет, но вам придется поделится со мной информацией.
***
– Ты уверен, что тебе сюда, дорогуша?
Алекс затянулся и выдохнул дым из окна машины. Начальство немного сжалилось и выдало Грибовскому Камаро. Раритетный, кстати, шестьдесят восьмого года. Тюнингованный бензиновый монстр, напичканный, в дополнение, всякой Гвардейской шнягой.
Натурально бэт-мобиль скрещенный с продукцией знаменитого любителя взболтать, но не смешивать.
Видимо после всего того, что произошло, высшие чины Гвардии решили поднять бюджет отделу демоноборцев.
– Да, – коротко ответил Дум.
– Ну ладно… как нога? Ты бы это – особо не напрягался. Нам завтра в лагерь с детками выезжать.
Алекс выругался.
– Спасибо за напоминание, мамочка, – процедил он.
Уже перед тем, как выйти из машины, Дум задержался и уточнил.
– Что с Тенью?
Грибовский скрипнул кожаным рулем. Как бы не помял…
– Последний раз
– Понятно… – протянул Алекс.
Он вышел на улицу.
Дул холодный, февральский ветер. Снега так и не было. Но оно и к лучшему. Кладбища всегда выглядели лучше без снега.
Тот словно скрывал все те старания, которые живые родственники приложили к тому, чтобы как-то обозначить для себя, что их ушедшие действительно были, жили здесь, среди них.
Все эти памятники, скамеечки, постаменты, стелы и прочее – лишь не более, чем попытка задержать не стихающий шаг времени.
– Через три часа у Шхуны? – уточнил Грибовский.
– Ага, – только и бросил Алекс.
Опираясь на трость, он заковылял в сторону свежей могилы. До неё требовалось пройти не меньше километра, а Грибовский дальше бы не проехал – тачка была слишком низкая.
Так что неудивительно, что уже вскоре Алекс услышал удаляющийся гул бензинового мотора.
Куря, чертыхаясь и постоянно соскальзывая тростью, Дум уверенно двигался вперед.
Его нервная система пока плохо взаимодействовала с бионическим протезом. Тот, бывало, не отвечал на команды мозга и переставал двигаться.
По первости, в больнице, Алекс падал и разбивал себе лицо и руки в кровь.
Это действовало на нервы.
Как и то, что ни секса, ни курева, ни алкоголя целители ему не позволяли. Только каждый день напоминали, что связь ЦНС и протеза обязательно наладится – вопрос практики. А года через два-три будет готова его новая нога, выращенная из его же клеток.
Магия и медицина в спайке порождали настоящие чудеса.
Чудеса, которые доступны лишь богатеям, ну или тем, кто служит в Гвардии.
Алекс не относился ни к первым, но к последним, скорее являлся исключением, лишь подтверждающим обще правило.
Спустя две сигареты и целый словарь нецензурной брани, он все же добрался до могилы.
К этому времени все его тело зудело и жгло. Слишком много на кладбищах было атрибутики веры. Веры в чистое, светлое и непрочное.
Повезло, что хоть на эту могилу еще не успели поставить крест или что-то в этом духе.
Деревянная табличка, на которой водо-устойчивым маркером написали имя и дату.
Проклятье…
Ей было всего семнадцать лет.
Рядом с насыпью стоял парнишка.
Алекс уже видел его.
На той проклятой записи, с которой и началось все расследование.
– Тони, да? – спросил Алекс.
Парнишка обернулся.
Его глаза… такие пустые, что даже Думу стало не по себе.
– Вы пришли, профессор.
– Ну. Ты ведь меня пригласил, – Алекс протянул простому человеческому мальчишке записку, которую тут передал Вишенке на прошлой неделе.