Дело Чести, или Семь дней из жизни принца

Мечты существуют для того, чтобы их разбивать. В этом смысл жизни любого правителя.

С утра я мечтал о том, чтобы спокойно отлежаться в теплой ванне, совершить набег на дворцовую кухню и винный погреб и провести день в тишине библиотеки… А в итоге внимаю в тронном зале венценосному братцу. Чтоб его, короля, темные боги любили. Особо замысловатым способом.

– Ранир, – обратился он ко мне, – ты помнишь Тагарда Карэдаса?

Я кивнул. Ничем не примечательный монир [1] из Департамента внешних

сношений.

– Он собирается жениться… – многообещающим тоном начала Элияр.

Тоже мне, событие.

– Если это всё, то я пошел, – и развернулся в сторону выхода.

– Стоять!

– Стою. – Пришлось повернуться к брату. – Давай без предисловий и загадок. От меня тебе что нужно? Дать консультацию по первой брачной ночи?

– А у тебя есть опыт первой брачной ночи? – показательно-удивленно задрал бровки Элияр.

– Нет. Но необходимые навыки имеются.

– Продолжаю: …жениться на Ливинии Тойз. Из Астани.

– На единственной наследнице уганиевого прииска? – Уганий – драгоценный минерал, и на всём материке его добывали только в соседнем королевстве.
–  Поздравляю нас. Новость, несомненно, приятная. Теперь-то я уже могу идти?

– …В ожидании свадьбы, – как ни в чем не бывало продолжал мой любезный братец, – жених находился в поместье будущего тестя…

Последние слова братец растягивал с явным намёком.

– Логично. Приданое завидное, того и гляди, уведут, – согласился я.

– …И в это время у хозяев похитили семейную реликвию, – неожиданно закончил Элияр. – Которую нашли – угадай где? – в покоях Тагарда.

– Вот придурок! Опять-таки, лечение душевных недугов не по моей части.

– Он дал Клятву Чести, что не брал святыню и представления не имеет, как она у него оказалась.

Вот как… Карэдас поклялся Клятвой Чести, что не брал эту… святыню, как её там. Если не будет доказано, что это правда, то клятвопреступник будет казнён. Поскольку в этом случае наш любезный Тагард будет считаться мониром без чести. А как же можно без неё жить? Чисто теоретически, конечно, можно. Но не благородному мониру. Точка. Я уже не говорю о том, что само существование бесчестного вассала ляжет пятном на репутацию сюзерена. Поэтому разбирательства по Делу Чести – та ещё болячка на неприличном месте.

– И кому как не главе Тайной Канцелярии заниматься расследованием? Во благо государства, – с выражением "ищейке – собачья жизнь" закончил Элияр.

– А давай, кому-нибудь другому, а? Я только вчера вернулся из Флаоры, где месяц спасал нашу шпионскую сеть. Которую подставило наше же посольство. И занимался этим во благо государства. То есть нашего семейства. И даже получил боевое ранение. А теперь я хочу отдохнуть. Хотя бы неделю отдыха я заслужил?

– По-моему, ты раздуваешь проблему из ничего. Подумаешь, удар по голове, – сморщился король. – У тебя же там всё равно сотрясаться нечему…

Элияру верить можно. Мозг мне выедает именно он. Если говорит, что ничего не осталось, значит, теперь будет клевать печень.

– Совместишь необходимое с приятным, – воодушевлённо заговорил братец. – Девственная природа, охотничий рай, обеды в десять перемен, румяные селяночки…

– … мечтающие подцепить

неженатого принца, и их нескончаемые мамаши, – включился я в агитационный монолог. – И с ними всеми нужно разговоры разговаривать и улыбки улыбать.

– Веранир, кончай ломаться. Девица из тебя если и выйдет, то сугубо легкого поведения. И вообще, если ты так не любишь "разговоры разговаривать и улыбки улыбать", – насупился брат, – почему тогда у тебя в постели не выводятся разнообразные дамы приятной наружности?

– Во-первых, выводятся, – возразил я. – К сожалению, чтобы завести туда новую, предыдущую нужно вывести. А во-вторых, Элияр, понимаешь… Не знаю, как это объяснить… В общем, я их туда несколько с другой целью привожу…

– Так. Меня и раньше мало интересовали подробности. А теперь… Если мы выпустим из рук Тойз… Я как представлю, что сделают родители, когда вернутся из…

– … очередного медового месяца… – снова влез я.

– … Арухата, где возобновляют договор о дружбе и сотрудничестве, – зыркнул из-под бровей король. – …Так вообще могу думать лишь о том, как спастись от неизбежного церебрального насилия. Всё, свободен. В смысле, иди работу работай. Солнце ещё высоко, – пробормотав последнее предложение себе под нос, мой брат, король Элияр II Ванорский, с видом "богом быть трудно, но есть такое слово – надо", углубился в государственные бумаги.

– Эрус Веранир, какая честь для нашего дома…

Нидария Тойз, мать невесты, старательно строила из себя гостеприимную хозяйку. Но удавалось это с большим трудом. Я бы даже сказал – не удавалась. Губы, растянутые в непривычную для них улыбку, так и норовили брезгливо поджаться. Жаба сушёная. Её супруг практически не появлялся в поместье, занимаясь делами в столице. И я его понимаю. Будь у меня такая жена, я бы тоже с головой в работу ушёл. Даже уехал бы. Подальше.

– Хорошо ли доехали?

– Благодарю, мона Нидария, вашими молитвами.

Осень на дворе! Кто же осенью по вашим дорогам хорошо доезжает? Вот если бы мои лошади могли летать… А так, где не рысью, там брасом.

– Присаживайтесь возле камина, я прикажу подать теплого вина, – выжала из себя очередную улыбку хозяйка.

– Буду премного благодарен.

И это чистая правда. Свежо осенними вечерами в Астани…

Просочившись к камину, я получил возможность понаблюдать за игрой в фанты. Молодежь коротала в гостиной долгий вечерок.

Приятная кудрявая шатенка вытянула первый фант, и им оказалась булавка для галстука.

– Тагард, если я не ошибаюсь, это ваше?

– Не ошибаетесь, эра Кейлинэ. Буду счастлив исполнить любое ваше желание.

Ба, да у нас тут принцесса Кейлинэ. Кейли-Недотрога, младшая дочь Ингарет Прекрасной, ныне правящей королевы Астани. Братец прав, совместим-ка необходимое с приятным.

Кейли была темной лошадкой в табуне венценосных кобылиц. Не замужем, несмотря на солидный для невесты возраст – двадцать четыре года. Вот уже шесть лет как не появляется на официальных мероприятиях. Даже я, при всем богатстве воображении, не могу себе представить скандал, после которого Ингарет, с юных лет известная… э-э-э… легкостью нравов, была бы вынуждена пойти на столь крайние меры. Узнать подноготную ситуации не составляло бы сложности. Просто это было неактуально. Кейли была целиком и полностью исключена из дипломатических сношений и политических интриг. А вот нужно было найти время. Похоже, Тойз входят в её протекторат, раз именно она обеспечивает законность этого расследования.