Дело Чести
Шрифт:
— Я тебе потом ещё амулет целительский принесу, — словно не слыша его вопрос, произнёс я. — Он завершит работу. Ну и гляну ещё через недельку. Может повторить надо будет.
— Зачем, я спрашиваю?! — не сдавался Иван Сергеевич.
— Да потом что надо жить, старый! — не менее яростно ответил я. — Ты думаешь, что твоя дочь хотела бы, чтобы ты так себя мучил?!
— Что ты можешь знать о моей дочери, мальчишка, — отмахнулся от моих слов дед. А по его щекам снова потекли слёзы.
— А то, что я тебя смог вылечить,
Из-за этого внезапного порыва к лечению я решил не переживать. Если что, прикинусь Целителем. Кто там что поймёт?
— Да я ещё там, на улице, понял, что ты Владыка, — как о само собой разумеющемся, заявил старик. А у меня просто челюсть на пол упала. — Что ты так удивляешься?
— Владыка? — глупо переспросил я.
— Ну, Владыка, и что? — хмыкнул он, явно наслаждаясь моим офигиванием.
— А то, что Владыками могут быть только правящие ветви державы, тебя не удивляет?
— Это кто тебе такое сказал? — рассмеялся Иван Сергеевич.
— Да все знают!
— Ты про князей Стародубских слышал? Знаешь, сколько у них Владык?
— Но как?! — совсем уже ничего не понимал я.
— Ох, молодежь! — покачал головой дед. У него, кстати, такое ощущение, что вместе со здоровьем улучшилось и настроение. Впрочем, и не удивительно. По себе знаю, каково это — постоянно испытывать боль. — Маркус, куда по-твоему деваются все остальные Рюриковичи?
— Какие остальные?
— Те, что не правят? Или ты не знаешь, что у Рюриковичей всегда лишь одна ветвь в роду? Великий князь, наследник, старший сын наследника.
— Но я слышал, что и у Великого князя и у наследника не по одному ребёнку.
— Верно, — кивнул Павлов. — Вот только все остальные переходят в род Стародубских. И поверь, Владыка там у них не один и даже не два. Просто развиться до мощи того же Великого князя они не смогут. Не так это просто, без знаний. Понимаешь теперь?
— Охренеть! — выдохнул я. Вот так вот живёшь, думая, что весь из себя уникальный. А потом оказывается, что этих Владык под каждым кустом по две штуки сидят. — Это что, мне и скрываться особо не надо?
— Ну, судя по внешности, ты явно не из Рюриковичей. Думаю, родня северных правителей, каких-нибудь. Так что скрываться всё же нужно. Если узнают, то те же Стародубские тебя и прибьют. На всякий случай.
— Так, стоп! — я с силой провёл ладонями по лицу и помотал головой. — Об этом мы ещё поговорим. Сначала мне нужно всё осознать.
— Молодежь! — хмыкнул старый.
— Ты, надеюсь, больше не хочешь самоубиться? — подозрительно посмотрел я на него.
— А что, ответственность чувствуешь? — улыбнулся он. — А вообще, я же тебе уже говорил, что и сам мог к целителям обратиться. Так что за лечение спасибо, но смысл в жизни ты мне не дал.
— Да ты, старый, охренел! — возмутился я. А Павлов в ответ расхохотался.
— Чего ты ко мне вообще привязался, мальчишка? — неожиданно серьёзно спросил он.
— Слушай, — проигнорировал я его вопрос. Ну а что? Не объяснять же ему, что теперь он стал ещё больше на моего отца похож? — А как ты смотришь на то, что в мой дом переехать? Кузню поставим. А уж работой я тебя загружу по самое не хочу! Некогда будет суицидом заниматься.
— Я уже почти и не занимаюсь холодным оружием, — покачал дед головой. — В последние годы всё пытался огнестрел стоящий сделать.
— Да ладно! Это даже лучше! Я тебе и посоветовать кое-что смогу. Есть мысли. А то продают тут вообще всякую хрень только!
— Ну-ка, ну-ка, — явно заинтересовался он.
— Э, нет! — хмыкнул я. — В следующий раз расскажу.
— Почему?
— Да чтобы ты не самоубился за это время.
— Самый хитрый, да? — прищурился старик. — Сказочку придумал и решил, что я в неё поверю?
— Сказочку, говоришь? — задумался я. — Ладно, есть бумага и ручка? Хотя, стоп! У меня у самого есть…
Достав из планшета тетрадь, я принялся рисовать револьвер. Художник из меня, конечно, тот ещё. Но в целом разобраться что к чему можно.
— Это… Это… — переклинило старикана, когда он понял, что это я такое там малюю.
— Ага, это, — усмехнулся я. — Сможешь сделать?
— Надо попробовать… — задумчиво протянул Павлов.
— Так кузню ставить?
— Зачем? — всё же оторвался он от чертежа.
— В доме моём кузню.
— Да у меня своя есть. И вообще, иди уже! Мне подумать надо.
— Эй, подожди! — возмутился я. — Мы не договорили! Я ещё про Владык расспросить хотел.
— Потом договорим, — отмахнулся он и начал меня выталкивать. Сначала из этой мини кухоньки, а потом и вовсе из лавки. Я даже особо и сообразить ничего не успел, а перед лицом уже захлопнулась дверь. А с той стороны её, похоже, ещё и замкнули.
— Не, ну нормально? — спросил я у двери. Но она не ответила.
Ещё немного постояв, я пожал плечами и не спеша пошёл по улице, возмущённо ругаясь про себя. Ну, по крайней мере, старик пока явно не станет накладывать на себя руки. А завтра я его ещё навещу и договорим.
Поймав свободный экипаж, я назвал свой домашний адрес и, откинувшись на сидение, прикрыл глаза. Возмущение потихоньку сходило на нет, а вот подумать было над чем.
Но увы — подумать мне не дали! Экипаж резко затормозил, а возница что-то испуганно залепетал.
Открыв глаза, я увидел, что дорогу нам перегородила большая карета с гербами на дверях. И из неё уже выбрались четверо бойцов. Два явных рукопашника, чуть за ними, кажется, Стихийник, а впереди, ближе всех ко мне, мужик лет тридцати с боярским гербом на одежде.