Дело чести
Шрифт:
— Вон ты как говорить-то умеешь! — Братский вдруг не к месту улыбнулся и укоризненно покачал головой. — Давненько бы так! А то все «в натуре» да «ништяк» — прям как заправская братва… Да, действительно, я хорошо владею чеченским и могу читать по губам — даже на значительном удалении от говорящего. А с Асланбековыми никаких сношений не имел: чист перед соратниками по плену. Это тебя устроит?
— Однако ты и фрукт, Братский, — озадаченно пробормотал я. — Откуда дровишки?
— Я же не лезу вам в душу, — отпарировал Братский. — Братва так братва — не мои дела… А то, что я чеченским владею и могу читать по губам, никому, как мне
— Прав, — согласился я, крыть было нечем. — Отдыхай, сотрудник…
Через два дня, ближе к вечеру, меня вызвал Руслан и предложил связаться с «корешами» — уточнить, как идут сборы необходимой для выкупа суммы.
— А что, уже неделя прошла? — деланно удивился я, застыв у стеллажа с кучей телефонных аппаратов. — Вроде бы только недавно разговаривал…
— Видишь, как я хорошо о вас забочусь! — похвалился Руслан. — Кормлю как в ресторане, пиво даю, на экскурсии вожу. Время летит как птица! А мог бы в яму вас посадить и жрать бы не давал — многие, кстати, именно так своих пленных и держат. Две недели вы бы переторчали — не сдохли бы. Во время войны ваши солдаты у нас в плену без жратвы и поболее выдерживали… Но хороших людей я никогда не обижаю! Я их только маленько расстреливаю, если бабки вовремя не платят. — Тут Руслан жеманно рассмеялся, а я покрепче стиснул трубку телефона: захотелось вдруг одним прыжком достать этого симпатичного нохчу и свернуть ему башку к чертовой матери.
«Однако нервы у тебя ни к черту, парниша!» — поругал я себя, накручивая номер «Санала». До операции осталось еще минимум пять дней, рановато заводиться…
Шведов оказался на месте — схватил трубку после первого же гудка и писклявым голосом (вышло так фальшиво, что плеваться захотелось!) прогундосил:
— Я вас слушаю!
— Санала позови, — нетерпеливо потребовал я. — Срочно!
— Зову, — несколько обескураженно пропищал Шведов и после небольшой паузы рявкнул нормальным голосом:
— Да!
— Здорово, братишка! — обрадованно заголосил я и без обиняков перешел к делу:
— Как тама насчет бабок?
— А-а-а, это ты, Фома, — недовольно пробурчал полковник. — Хоть бы спросил, как здоровье, как родичи, не хватил ли кого кондратий из-за ваших приколов…
Так-так… Насчет кондратия полковник обмолвился не просто так: это значит, что какие-то товарищи «сели» на ту же телефонную пару, которую он использовал для переговоров со мной. Однако глубоко копают сексоты Руслана — разрабатывают объект выкупа по всем правилам оперативной науки! Вот тебе и дикие горцы с первобытнообщинным интеллектом и родоплеменным укладом…
— Да что с ними станется? — я изобразил удивление. — На свободе, в безопасности, опять же — кореша под боком… Ты же там, значит, беспокоиться нечего. Или я не прав?
— Прав, старик, прав, — поспешил успокоить меня «Санал». — Все живы-здоровы, передают приветы. Маненько, правда, повозмущались — было дело. Но ничего — все замяли.
— Насчет бабок как? — опять поинтересовался я. — Собираешь?
— А куда деться? — полковник на том конце провода сокрушенно вздохнул, дескать, навязались на мою голову, обормоты, — расхлебывай тут теперь. — Уже больше половины есть. Думаю, всю сумму соберу дней через… К какому там надо?
О! Это вопрос на засыпку. Если я скажу, что не знаю, это
14
Вертолет (жарг.).
— Ну как это — к какому? — возмутился я. — Чем скорее, тем лучше! Ты че — не врубился еще: ежели будешь тянуть, то выкупать будет некого?! — Мельком глянул на Руслана, он одобрительно покачал головой и почему-то шепотом подсказал: «Ты скажи — очень злые! Настоящие волки! Каждый день хотят расстрелять и кастрировать. Скажи!» — Они нас уже давно хотят расстрелять и кастрировать! — возопил я. — Не веришь — сам спроси! — Я протянул было трубку Руслану — он категорично выставил вперед ладонь, отказываясь от непосредственного участия в переговорах.
— Может, сначала кастрировать, а уже потом расстрелять? — поправил меня Шведов.
— Не один ли хер?! — набычился я. — Я б на тебя посмотрел, если б ты тута оказался! Шутник, бля! Тебе че — до пятницы слабо бабки собрать?
— Ладно, не бери в голову, — примирительно пробормотал полковник, в голосе его я уловил некоторое оживление. — До пятницы… Хм… Ну, можно и до пятницы. Если поднапрячься…
— Да ты уж поднапрягись, братишка, поднапрягись! — униженно попросил я. — Уже нам тута совсем невмоготу — голодом морят, вкалываем каждый день, как папа Карло…
— Ой пиз…т, э — вай пиз…т! — воскликнул Руслан, ласково ухмыляясь и разводя руками. — В следующий раз попадешься — точно жрать не дам и вкалывать заставлю!
— Следующего раза не будет, — твердо пообещал я и вновь обратился к полковнику:
— Значит, если к пятнице соберешь — обмен в субботу.
— Можно и в субботу, — согласился Шведов. — Ты только в пятницу еще раз звякни — мало ли…
— Не пойдет в субботу, — что-то посчитав про себя, заявил Руслан. — Мы в субботу заняты будем. Скажи, пусть в воскресенье приезжают. Где вас проводник встретил, помнишь?
— Помню, — кивнул я, едва сдержавшись, чтобы не разулыбаться. Прав был фээсбэшник! В субботу у этих товарищей не будет времени для такого скучного мероприятия, как получение каких-то вшивых восьмисот пятидесяти штук баксов. Очень приятно!
— В воскресенье с утра их там будет ждать наш человек, — сказал Руслан. — Так и передай — в воскресенье с утра.
— Значит, обмен будет в воскресенье, — сообщил я Шведову. — В субботу МЫ БУДЕМ СТРАШНО ЗАНЯТЫ… — покосился на Руслана — как-то он отреагирует на это «мы»? Не отреагировал. Ну и молодец — поживешь чуть подольше. Окажись ты посообразительнее, пришлось бы тебя ликвидировать прямо сейчас и на ходу рожать плохо претворимый в жизнь план внезапно свалившегося на голову предприятия, чреватого самыми неожиданными последствиями.