Дело Галины Брежневой. Бриллианты для принцессы

Додолев Евгений Юрьевич

Из показаний Шубина В. В.: «Иногда под настроение мог раздобриться и что-нибудь подарить. Так, мне он однажды подарил наручные часы, дипломат, нож складной в деревянной коробке, к праздникам дарил рубашки с галстуками, бутылку водки или коньяка. В этом у него недостатка не было. Ему несли такие подарки все, кто только мог зайти к нему. Галина Леонидовна была более добрая и мне в период работы у ее мужа подарила хрустальную вазу, люстру из цветного стекла, но разбитую так, что я ее до сих пор не склеил, часы «Кварц», рог хрустальный, может, еще какие мелочи. Другим сотрудникам, таким, как Тимофеев, Чурбанов подарил запонки из золота, часы наручные. Эти подарки он сделал нам всем одновременно перед Новым, 1981 годом. К Чурбанову постоянно прорывались различные посетители, особенно из Управления внешних сношений, и считали своим долгом принести ему что-либо

из подарков, которые преподносила та или иная делегация. Они в дипломатах несли различные сувениры, бутылки водки, ручки, коробки с фруктами, блокноты и другие мелкие подарки. Они складывались сначала в комнате отдыха, но по мере накопления Чурбанов мне говорил, чтобы все эти «кейсы» отвезли оттуда, и шоферам давалась мною команда увезти все дипломаты к Чурбанову на квартиру. Нужно сказать, что Чурбанов привозил с собой из командировок многочисленные подарки, упакованные в коробки из картона. Коробки были самых различных размеров и с надписями или инициалов «Ю.М.», или фамилии «Чурбанов». Коробки завозились обычно на квартиру или на дачу. Бывали случаи, что коробки даже не открывались по нескольку недель и в них продукты портились и приходилось их выбрасывать. Иногда коробка была с глиняными горшками, в которых в смальце уложена колбаса. Это привозил он с Украины. Короче говоря, этих коробок были сотни, и все их перечислить или вспомнить их содержимое невозможно . Галина Леонидовна могла что-либо отдать из продуктов или пригласить на обед, но Юрий Михайлович не любил подпускать к себе близко таких лиц, как я или водители. Он мог только строго взыскивать с меня за некачественно поглаженную форму или плохо почищенные ботинки. За этим он следил с особой тщательностью, и я вынужден был уделять подготовке его одежды много времени. Всегда у него в шкафу на работе было до пяти комплектов одежды, которую нужно было содержать в идеальном порядке. Один мундир был специально приспособлен для прикрепления к нему всех его орденов и медалей. В то время мы даже не удивлялись тому, что Чурбанов получил орден Боевого Красного Знамени, нигде ни в каких боевых действиях не участвуя. Ему вручил его сам Брежнев».

Попытка переворота (Щелоков vs Андропов) — 4

10 сентября 1982 года. 10 часов 30 минут.

Спецназ Щелокова арестован, не успев оказать сопротивления. И отправлен на крейсерской скорости в сторону Лубянки. Куда, впрочем, они и без того направлялись. Их целью был перехват персональной машины Андропова, если тот попытается покинуть свой кабинет в сером здании ЦК КПСС на Старой площади, дабы схорониться в лубянской крепости, охраняемой монументом Железного Феликса.

10 сентября 1982 года. 10 часов 40 минут.

Ну а подразделение, направленное Щелоковым непосредственно на Старую площадь, добровольно сдалось группе «Альфа», направленной на перехват трех «волжанок». В первой из которых сидел подполковник Б., предавший Щелокова и успевший перед выездом с базы отзвонить по конспиративному телефону 22–6—. с невинной репликой (якобы жене):

— Ужинать сегодня не приеду.

Кстати, спустя всего три стремительных недели его новенький «уазик» подорвался на китайской мине в душном пригороде неспокойного тогда Кабула. Предавший раз — мог проболтаться (то есть предать) вновь. Командированный офицер, получивший накануне отлета в Афганистан очередное звание (полковника), супруге своей сказал без всякой конспирации:

— Наверное, я не вернусь.

10 сентября 1982 года. 10 часов 45 минут.

Однако один из спецназовских отрядов брежневского министра Щелокова прорвался к пункту назначения (Кутузовский, 26). И только потому, что эта мини-колонна из трех авто двинула не по Большой Филевской (где их ждали в засаде), а по параллельно идущей — Малой. Три «Волги» со столь редкими тогда проблесковыми маяками, нарушая все правила, выехали на элитарный, «правительственный» проспект с улицы Барклая.

И через десять минут после того, как подполковник Т. приказал своим подчиненным сложить оружие на подступах к Сретенке, его коллега Р. велел открыть огонь по наряду, охранявшему знаменитое здание, в котором, собственно, соседствовали все трое персонажей тех драматических событий: Андропов, Брежнев и Щелоков.

10 сентября 1982 года. 11 часов 50 минут.

К счастью, убитых не было. Но к полудню в «Склиф» привезли девять человек. Причем пятерых (щелоковских) — под конвоем. Среди этой пятерки был и подполковник Р., честно пытавшийся выполнить санкционированное самим

Брежневым распоряжение министра ВД по захвату Андропова. И он погибнет под ножом хирурга к вечеру 11 сентября. Семья лишь через 48 часов получит извещение о несчастном случае. Конечно же, «при выполнении служебного долга» и все такое.

10 сентября 1982 года. 14 часов 40 минут.

Формально — и лишь формально — Р. стал единственной жертвой той схватки. Один из десяти, раненных в перестрелке у Кутузовского, 26.

Последний, десятый офицер — бывший телохранитель единственной дочери будущего генсека Ирины Юрьевны Андроповой — был доставлен не в больницу, а на одну из подмосковных дач, где ему обеспечили индивидуальный уход. В звании майора он погиб в Афгане за месяц до кончины своего высочайшего патрона Ю. В. Андропова. Помимо «тайны 10 сентября» ему было известно еще кое-что. А именно — история убийства другого майора — майора КГБ Афанасьева.

1981. Семейный филиал Военторга

Брежнев любезно предлагает Щелокову повышение: тому, по мнению многозвездного генсека, вполне по уровню занять должность первого заместителя Председателя Совета Министров СССР. Несколько раз предлагает. Однако министр МВД прекрасно понимает, что у него не будет таких возможностей для воровства на новом посту. И отказывается. Трижды. В январе, апреле, октябре. Расчистить поляну для своего зятя Леониду Ильичу не удалось.

* * *

Министр «под себя» открывает «трешку» (филиал № 3 универмага Московского гарнизонного военторга). Согласно бумагам: «для обслуживания оперативных сотрудников аппарата МВД СССР». Однако это просто семейная лавочка, куда заказан вход даже высшим чинам министерства. Щелоковские «девочки» (жена, дочь и супруга сына) отбирали на закрытых складах Разноэкспорта импортные товары, и их-то потом завозили в эту самую «трешку». Ежегодно там закупалось техники, мебели и одежды на 65–75 тысяч рублей. Подруга Галины (единственная, которая потом навестила ее в психушке, — об этом ниже) Нонна Васильевна Шелашова (жена Игоря Николаевича Щелокова, сына любимого брежневского министра), отправляясь на летний отдых в Пицунду, загружала служебный самолет МВД Ту-134 так называемым дефицитом.

В деле вообще много прелестных мелочей. Например, перцу, который сочинял диссер для дочери министра, с августа 1981-го по январь 1983 года бесплатно предоставили одну из служебных дач МВД. Плюс звание полковника милиции с соответствующим денежным содержанием — 548 рублей в месяц. По щелоковским письмам в Моссовет под видом служебных спецобъектов в его личное распоряжение выделили девять квартир, которые были оборудованы по высшему классу и обставлены импортной мебелью.

* * *

Политическая записка Андропова на Политбюро 28 марта: «В последнее время в Москве и ряде других городов страны появилась новая тенденция в настроениях некоторой части научной и творческой интеллигенции, именующей себя русистами. Под лозунгом защиты русских национальных традиций они, по существу, занимаются активной антисоветской деятельностью. Развитие этой тенденции активно подстрекается и поощряется зарубежными идеологическими центрами, антисоветскими эмигрантскими организациями и буржуазными средствами массовой информации. Спецслужбы противника усматривают в ней дополнительную возможность для подрывного проникновения в советское общество. Серьезное внимание этой среде уделяют официальные представительства капиталистических государств в СССР. Заметную активность, в частности, проявляют посольства США, Италии, ФРГ, Канады. Их сотрудники стремятся иметь контакты среди так называемых русистов с целью получения интересующей информации и выявления лиц, которых можно было бы использовать во враждебной деятельности. Согласно документальным данным, противник рассматривает этих лиц как силу, способную оживить антиобщественную деятельность в Советском Союзе на новой основе. Подчеркивается при этом, что указанная деятельность имеет место в иной, более важной среде, нежели потерпевшие разгром и дискредитировавшие себя в глазах общественного мнения так называемые правозащитники. Изучение обстановки среди «русистов» показывает, что круг их сторонников расширяется и, несмотря на неоднородность, обретает организационную форму. Опасность прежде всего состоит в том, что «русизмом», то есть демагогией о необходимости борьбы за сохранение русской культуры, памятников старины, за «спасение русской нации», прикрывают свою подрывную деятельность откровенные враги советского строя».