Дело изъеденной молью норки
Шрифт:
– Вы записали его, когда арестовывали Морриса Албурга?
– Примерно тогда.
– Что вы имеете в виду под словом «примерно»?
– Почти в то время.
– Через пять секунд после ареста?
– Конечно, нет.
– Через сколько секунд?
– Я не могу вам ответить. Я так не считаю время. Это номер револьвера, изъятого мной у обвиняемого Морриса Албурга.
– Что вы сделали с револьвером?
– Положил к себе в карман как доказательство.
– А потом?
– Отдал его окружному прокурору,
– И по предложению Мотта вы записали номер в блокнот? – спросил Мейсон.
– Все правильно.
– В то время, когда вы передавали ему револьвер?
– Нет, когда он вернул его окружному прокурору с отчетом. Он сказал, что потребуется идентифицировать это оружие на всех стадиях процесса.
– И тогда вы записали номер револьвера, переданного вам Моттом?
– Ну, это был тот же револьвер.
– Откуда вы знаете?
– Я мог определить, посмотрев на него.
– Какие имеются характеристики у этого револьвера, позволяющие вам отличить его от любого другого револьвера системы «смит-и-вессон» того же калибра и модели?
Свидетель молчал.
– Вы не знаете?
– Если бы я взглянул на револьвер, я думаю, что смог бы вам ответить.
– Естественно, – саркастически заметил Мейсон. – Вы возьмете его в руки и станете вертеть, надеясь обнаружить какую-нибудь царапину и заявить, что именно по ней вы его и идентифицировали.
Полицейский явно пришел в замешательство. Он молчал с минуту, прежде чем заявить:
– Я не помню.
Судья Леннокс повернулся к смущенному свидетелю:
– Вы изъяли револьвер у обвиняемого Албурга, не так ли?
– Да, сэр.
– И передали окружному прокурору?
– Да, сэр.
– Который, в свою очередь, передал его эксперту по баллистике?
– Да, сэр.
– И через какое-то время после того, как эксперт по баллистике вернул оружие окружному прокурору с отчетом, что именно из него была выпущена пуля, послужившая причиной смерти, экспертом по баллистике было замечено, что необходима неоспоримая идентификация этого револьвера, чтобы приобщить его к делу в качестве доказательства?
– Да, сэр.
– И тогда вас спросили, как вы сможете идентифицировать этот револьвер?
– Ну, в общем, да.
– Так или нет?
– Мистер Мотт предложил мне записать его номер в блокнот.
– Так что вы достали блокнот и записали номер револьвера только тогда?
– Да, сэр.
– И имело место обсуждение того, что будут представлять собой ваши показания?
– Не тогда, позднее.
– Приглашайте следующего свидетеля, – холодным тоном обратился судья Леннокс к окружному прокурору. – А этот может покинуть место дачи свидетельских показаний.
Гамильтон Бергер приготовился к новой атаке и объявил:
– Мой следующий свидетель – Артур
Фулда занял место дачи показаний, принял присягу и рассказал о своем разговоре с Моррисом Албургом, установке звукозаписывающей аппаратуры в гостинице «Кеймонт», услышанных разговорах и сделанных записях.
Свидетель идентифицировал полдюжины ацетатных дисков и объяснил, как они вводятся в аппаратуру и как происходит запись разговоров.
– Ваша честь, – обратился Гамильтон Бергер к судье, – я прошу приобщить эти диски к делу в качестве доказательств.
– Я хотел бы кратко допросить свидетеля по конкретно этому моменту, – заявил Мейсон.
– Хорошо, – постановил судья Леннокс.
– Откуда вы знаете, что это те же диски, что были оставлены в гостиничном номере?
– Фактически, мистер Мейсон, я могу давать показания только относительно первого. Что касается остальных – они выглядят точно так же, как диски, оставленные мной с аппаратурой. Меня информировали, что их забрали из той комнаты, в которой осталось мое оборудование.
– Это все, – сказал Мейсон. – У меня нет возражений по приобщению дисков к делу в качестве доказательства.
– Вы имеете в виду диск номер один? – уточнил судья Леннокс.
– Нет, весь набор, – ответил Мейсон. – Мнению такого правдивого свидетеля я верю. Если он считает, что это те же диски, я готов согласиться на их приобщение к делу при условии, что за мной остается право возражать против любого записанного на них разговора как несущественного, недопустимого в качестве доказательства и не имеющего отношения к делу. Но сами диски могут быть допущены в качестве доказательства.
Судья Леннокс улыбнулся и заявил:
– Приятно видеть такое чистосердечие со стороны адвоката и свидетеля. Хорошо. Диски приобщаются к делу в качестве вещественного доказательства.
– Что касается этих дисков, – встал со своего места Гамильтон Бергер, – на них записан разговор, во время которого Дикси Дайтон, обвиняемая, прямо заявляет Перри Мейсону, что второй обвиняемый, Моррис Албург, отправился убивать Джорджа Файетта. Я хотел бы, чтобы высокий суд прослушал этот разговор. Я прошу высокий суд обратить внимание на то, что мистер Мейсон, получив подобную информацию, не предпринял никаких шагов. Он не связался с полицией. Он не…
– Вы теперь пытаетесь показать, что я еще и скрывал улики? – уточнил Мейсон.
– Вы критиковали мои методы подготовки дела, – ответил Бергер. – Я стараюсь донести до высокого суда, что произошло на самом деле.
– В таком случае вам лучше представлять доказательства, а не выступать с заявлением.
– Но вы не станете отрицать, что этот разговор записан на диске?
– Я отрицаю, что Дикси Дайтон когда-либо говорила мне, что другой обвиняемый, Моррис Албург, планирует убить Джорджа Файетта.