Дело музыкальных коров
Шрифт:
Никто ничего не говорил. Роб учуял табачный дым — кто-то курил дорогую сигару.
Машина неслась вперед. Роб понял, что был без сознания довольно долго, потому что его тело, скорчившееся на ковровом покрытии, затекло и сильно болело. Он отчетливо сознавал, что любая его попытка повернуться приведет к ужасным последствиям.
Несколько минут показались ему долгими часами.
Наконец тишину нарушил чей-то голос.
— Как там этот олух, в порядке?
— Конечно.
— Ты здорово его
— Да ничего с ним не будет.
Роб почувствовал какое-то движение. Чья-то рука нащупала его предплечье, скользнула вниз. Палец потянулся к пульсу, замер там:
— Он в норме.
Человек снова откинулся на спинку сиденья. Роб Трентон больше не мог этого вынести. Он повернулся, и тут же мешок натянулся на его лице, перекрыв доступ воздуха.
— Воздуха! — попросил он торопливо, не узнав собственного голоса. — Я задыхаюсь.
Кто-то засмеялся. Он получил пинок в спину.
Роб хотел было выпрямиться. «Все, что угодно, только не удушье…»
Он услышал голос:
— Хватит. Дайте парню воздуха.
Роб почувствовал над собой какое-то движение, края мешка отогнули, прохладный воздух хлынул ему в лицо, и он с жадностью вдохнул его своими изголодавшимися по кислороду легкими.
— Не пытайся встать! — предупредили его. — И не вздумай смотреть, куда едем! Лежи, как лежишь. И молчи!
— Но что все это…
— Заткнись!
— Пусть говорит, — раздался голос с переднего сиденья.
Человек справа поддержал его:
— Пускай лучше сразу все расскажет. — Тихий голос прозвучал властно и как-то зловеще.
— Ладно, — мрачно согласился тот, кто сидел впереди.
Машина шла быстро; по легкому шороху колес Роб догадался, что они едут по современной скоростной автостраде. Звуки пролетающих мимо автомобилей свидетельствовали о том, что их машина либо приближается к большому городу, либо только что из него выехала.
Через несколько секунд Роб решил, что город остался позади, потому что машина стала быстро набирать скорость.
Он осторожно попытался поменять положение. Никаких возражений не последовало.
— Почему бы вам не снять с меня это? — спросил Роб, когда стальные наручники впились в запястья.
— Веди себя тихо, приятель! Скоро приедем.
— Мне больно.
— Ну это же замечательно!
Кто-то рассмеялся.
Внезапно, не в силах больше лежать неподвижно, Роб, превозмогая боль в запястьях, повернулся так, что невольно оказался лицом к заднему сиденью. Перед ним были ноги двух мужчин в брюках, сшитых явно на заказ, с тщательно отутюженными стрелками.
— Эй ты! — прикрикнул один из них. — Ложись, как лежал!
— Не могу. У меня все затекло.
Мужчина с другой стороны сиденья поддержал Роба:
— Он долго лежит не двигаясь. Пускай вертится, если хочет. Но не
Роб, перевернувшись, почувствовал себя гораздо удобнее и приготовился ждать.
Машина резко свернула вправо и съехала на проселочную дорогу. Запахи зелени и сырости ударили Робу в нос. Машина замедлила ход, ее сильно трясло на ухабах; минут через десять она остановилась.
Один из мужчин распахнул дверцу.
— Ну, давай, приятель! Выходи.
Роб попытался встать, но со связанными за спиной руками он лишь беспомощно барахтался, как рыба, выброшенная на берег.
Кто-то помог ему подняться на ноги. Роб краем глаза заметил деревья, солнечные блики на воде, но ему тут же снова набросили мешок на голову.
Роб подумал: «Как же узники терпят пытку наручниками? Давление металла на кости жутко мучительно…»
— Да снимите вы с меня эти чертовы наручники? — взмолился он.
— Сними, — приказал тихий голос, — ему и так уже досталось.
Кто-то взял Роба за правую руку, еще кто-то — за левую. Наручники щелкнули и открылись.
— Теперь медленно иди вперед.
Они пошли. Через несколько минут Роб понял, что идет над водой. По глухим звукам шагов он решил, что это, должно быть, доски трапа.
Спустя мгновение охранник сказал:
— Спокойно, Трентон! Подними правую ногу повыше. Шире шаг.
Трентон приподнял ногу, на какую-то долю секунды испугавшись, что упадет в воду. Но нога ступила на палубу. Когда все пятеро поднялись на яхту, она закачалась. И Роб догадался, что они на обычной небольшой прогулочной яхте длиной футов в пятьдесят-шестьдесят.
Роба провели по узким ступеням трапа в каюту. Стянули мешок с головы. Роб очутился в маленькой, скудно обставленной каюте. В иллюминатор были видны лишь макушки деревьев и маленькая полоска голубого неба.
Он потер затекшие запястья, стараясь потянуть время.
Человек в комбинезоне и второй, сидевший справа от него в машине, остались. Все другие ушли.
— Ну? — спросил человек в комбинезоне.
— Это я у вас должен спросить, — возразил Роб. — Объясните мне, что происходит.
— Да ладно тебе! — оборвал его второй. — Нас интересует твой «рапидекс». Мы обнаружили его ночью у твоего дома. Но с ним что-то неладно. Он нормально выехал с таможни, но что-то произошло до твоего дома.
Я хочу знать, что с ним случилось?
Роб старался не показать, что ему понятно, о чем идет речь.
— Так это вы взяли мой автомобиль?
— Да, мы.
— Вы не имели права забирать его без моего ведома.
Это угон и…
— Конечно угон, — согласился собеседник. — И хватит про это. Меня интересует, что случилось с твоим автомобилем?