Дело «Нерешительная хостесса». Дело сердитой плакальщицы. Иллюзорная удача
Шрифт:
— Пару обуви.
— Обувь с вами?
— Да, сэр.
— Заметили ли вы в ней что-нибудь необычное?
— Она была только что вычищена.
— И что обнаружили на этой обуви?
— На правой подметке я обнаружил небольшое, но отчетливое пятно крови. На обеих подошвах я обнаружил также кусочки разбитого стекла.
— Вам удалось определить, что это за стекло?
— Да, сэр.
— Каким образом?
— Я прибег к спектроскопическому анализу.
— Вы понимаете, как действует и как
— Нет, сэр, но я присутствовал, когда анализ проводился специалистом, который готов дать показания. Я видел результаты собственными глазами. Часть осколков была от старинного зеркала. Стекло этого зеркала обработано по старому методу и содержит вещества, отсутствующие в современном стекле.
— Прошу включить эти туфли как вещественное доказательство. Левую зарегистрируем как D-1, правую — как D-2, — заявил окружной судья, взглянув на Мейсона.
— Абсолютно никаких возражений, — непринужденно сказал Мейсон.
— Что? — воскликнул судья.
— У меня нет никаких возражений. Ведь вам очень хочется включить туфли в качестве вещественного доказательства.
Это явно было большой неожиданностью для обвинения. Там шепотом посовещались между собой, потом Хейл сказал:
— У меня еще один-два вопроса к шерифу. Вы исследовали осколки стекла из окна в коттедже Кашинга, шериф?
— Да, сэр.
— Не было ли осколка с пулевым отверстием?
— Нет, сэр.
— Вы осмотрели колеса на кресле?
— Да, сэр.
— На шинах были осколки?
— Нет, сэр. По расположению тела и по пулевому отверстию было ясно видно, что пуля не могла влететь через окно, если только кресло не передвигали. Поэтому мы очень осторожно подняли кресло с того места, где оно стояло.
Хейл одобрительно кивнул.
— Правильно сделали, шериф. А теперь расскажите, пожалуйста, суду, что вы обнаружили в комнате при ее обследовании. Опишите, что вы нашли, какая была обстановка.
— Стекло было рассыпано по всему полу. Мы обнаружили по крайней мере пять предметов, от которых осталось битое стекло.
— Какие?
— Разбитое зеркало, которое, судя по всему, бросили и попали в окно, разбив и его. Стеклянные осколки от зеркала и окна были разбросаны по всему полу. Часть этого стекла вылетела на улицу и лежала на земле.
— Так, это два предмета. А какие другие?
— Видимо, когда бросили зеркало или же во время схватки, со стены упала большая картина в раме, и ее стекло разбилось. Оно все лежало на полу, но можно было отличить отдельные осколки. Стекло от картины было потоньше, чем оконное.
— Хорошо, это три разбитых предмета.
— Затем мы обнаружили тонкое посеребренное стекло, явно от зеркальца. Мы сложили все эти осколки и склеили их прочной клейкой лентой так, чтобы были видны линии раскола и обе
— Оно с вами?
— Да, сэр.
Шериф вынул из кармана небольшой кружок разбитого зеркала, аккуратно склеенный прозрачной лентой.
— Вы обнаружили его в комнате, где было тело?
— Да, там.
Окружной судья сказал:
— Ваша честь, поскольку это зеркальце от пудреницы, занесенной в протокол как доказательство обвинения С-1, я прошу занести его как доказательство С-2.
— Не возражаю, — сказал Мейсон.
— Решено, — произнес судья.
— Ваша честь, я попрошу вас взять в руки пудреницу и склеенное зеркальце и убедиться, как точно оно входит в пудреницу.
Судья так и сделал. Было видно, что сообщение шерифа произвело на него сильное впечатление. Он медленно кивнул.
— Таким образом, — продолжал Хейл, — мы насчитали четыре разбитых стеклянных предмета. Окно, старинное зеркало, картина в раме, зеркальце из пудреницы. Какой пятый предмет, шериф?
— Его легко было различить. Это был высокий стакан, разлетевшийся на мелкие осколки.
— А как были разбросаны осколки от стакана, шериф?
— Они лежали по всему полу. Нельзя было установить причину…
— Ничего, шериф. Я хочу лишь знать, как они лежали.
— Ну, осколки от стакана были рассыпаны по правую сторону от кресла. Там же были и осколки от зеркальца. Остальные осколки валялись по всему полу. Куча осколков лежала, конечно, около окна. Довольно толстый слой стекла, но кресло находилось футах в шести от окна, и вокруг него тоже было стекло. Оно было так разбито, будто там шла какая-то борьба.
Окружной судья сказал:
— Ваша честь, здесь еще одно вещественное доказательство. Это осколок стекла, обнаруженный в шине автомобиля Эдриан, но шериф не может сейчас его предъявить. Я прошу разрешения суда снова вызвать шерифа позже.
— Хорошо, разрешаю.
— В этих обстоятельствах вы можете провести перекрестный допрос, — заявил Хейл.
— Вы говорите, что стекло было так разбросано, будто кто-то там боролся? — спросил Мейсон.
— Да, сэр.
— Когда произошла борьба? До или после того, как стекло было разбито?
Шериф сухо улыбнулся.
— Если стекло было разбито в результате борьбы, мистер Мейсон, то боролись, видимо, до того.
— Точно. Но, обнаружив стекло повсюду вокруг кресла, вы не нашли осколков в резиновых шинах?
— Нет, сэр.
— Эти шины были достаточно мягкими, чтобы стекло могло в них вонзиться?
— Да, конечно. Это была пористая резина, очень эластичная. Не надувные, а цельные мягкие шины. К ним наверняка прилипли бы осколки.
— В таком случае, когда шла эта борьба, Артур Кашинг в ней не участвовал?